– Я бы хотел отдать вещи ей лично. Может быть, вы позволите мне пройти с вами через задний вход?
– Да, сэр. Очень хорошо, сэр. Сюда, пожалуйста.
Мейсон последовал за официантом мимо припаркованных автомобилей, они оставили позади ряд канистр с мусором, издававшим кислый запах, и сделали еще три шага в направлении двери, которую официант отпер ключом. Они быстро пошли по коридору, поднялись на несколько ступенек и миновали несколько артистических уборных.
Двери были открыты. Девушки, занятые в шоу, переодевались без всякого стеснения, меняя изношенные платья, именуемые костюмами. Гарри, двигавшийся с полной уверенностью, прошел вдоль этих раздевалок через маленькую комнату, где электрик манипулировал с освещением, затем через служебный вход, небольшой лестничный пролет и кухню, подвел Мейсона к его столику в зале.
Мейсон застал Деллу Стрит и танцовщицу, увлеченных негромким разговором.
Шери Чи-Чи взглянула на него, улыбнувшись.
– Ну как, вещи у вас?
– Да.
– Я попросила Гарри принести их мне, чтобы вам не тащить через толпу. Я думала, что вы уже устали от всего этого.
– Гарри провел меня сюда через служебный вход. Это не составило никакого труда. Вещи у меня здесь.
Мейсон водрузил чемодан на колени и открыл крышку.
Шери Чи-Чи вынула один из вееров, раскрыла его, сделала изящный чувственный взмах, дразняще проведя его по всем изгибам тела.
– Это мои любимые веера, – сказала она. – Они дают такой чудесный баланс. – Она протянула один веер Делле: – Хочешь попробовать, милая?
Делла Стрит взяла веер, взглянула на Мейсона и повторила чувственные движения танцовщицы с веерами.
– О-о! – протянул Мейсон.
– Вы чудесно это делаете! – воскликнула Шери Чи-Чи. – Вы когда-нибудь пробовали раньше?
Делла с улыбкой отклонила предположение, что она когда-либо занималась танцами с веерами.
Гарри снова засуетился вокруг столика:
– Все в порядке?
– Все в порядке, Гарри, и не выписывай счет на этот столик. Я плачу.
Густо накрашенные глаза внимательно взглянули на Мейсона.
– И будет вознаграждение, – пообещала девушка.
Свет притушили, когда на сцене, ступая босыми ногами, появилась девушка, которую объявили как «индийскую танцовщицу». Ступни ее ног, двигаясь по дощатому полу, издавали глухой звук, подобно лапам какого-нибудь большого дикого животного.
Шери Чи-Чи наклонилась к стулу Мейсона, рукой обвив его шею.
– Благодарю вас, – сказала она, и адвокат почувствовал, как горячие, влажные губы приникли всего на какое-то мгновение к его губам. И она исчезла.
К удивлению Мейсона, Делла Стрит рассмеялась.
– Клубничная? – спросила она, пока Мейсон салфеткой стирал губную помаду.
– Малиновая, – пробурчал адвокат, – и жутко жирная.
Глава 5
Был уже второй час ночи, когда машина Мейсона достигла пригородных районов.
– Устала, Делла?
– Совсем нет. Мне очень понравилось. Это была чудесная поездка. А луна над горами как серебряная.
– Я боюсь, что это красивый фон для гораздо более мрачного зрелища, – сказал Мейсон. – Мне надо увидеть Артура Шелдона. Сначала я отвезу тебя домой, чтобы ты могла отдохнуть.
– Нет, со мной все в порядке. Но зачем навещать Артура Шелдона в такое время, шеф?
– Я хочу еще кое-что выяснить об этой танцовщице.
– Очаровательная малышка, не правда ли?
– Угу.
– Почему вы считаете, что она никогда не вспоминала о веерах? Это же были ее любимые. Она знала, что потеряла их, и, однако, все время думала о лошади.
– Это как раз один из вопросов, которые я хочу задать Шелдону.
– Он остановился в том же отеле, что и Каллендер?
– Да, у него номер прямо напротив.
– Вы что-нибудь говорили Шери Чи-Чи о нем?
– Нет.
Делла Стрит заметила:
– Мне кажется, что та малиновая помада повлияла на ваши голосовые связки. Вы не проронили ни слова за всю дорогу.
– Я размышлял, – ответил Мейсон. – Как называется этот отель?
– «Ричмелл».
– Помнишь, какой у него номер?
– Пятьсот десятый.
Мейсон молча проехал еще несколько кварталов, затем сказал:
– Я буду позвякивать ключами в руке, когда мы пойдем по коридору. Попытайся сделать вид, как будто мы возвращаемся к себе в номер после шоу и позднего ужина.
– Но он уже будет спать.
– Разбудим.
– А не следует сначала позвонить ему?
– Нет. Звонок может привлечь внимание. Вдруг телефонистка подслушает, а потом вспомнит об этом.
– К чему такая таинственность? – поинтересовалась Делла.
Мейсон помотал головой и молча улыбнулся.
– Вы от меня что-то скрываете? – спросила она.
– Совсем нет, Делла. Я просто не до конца уверен. Мне нужны еще какие-нибудь факты, прежде чем я решусь сформулировать свою теорию… Ну вот, приехали.
Мейсону не сразу удалось припарковаться около отеля даже в этот поздний час.
Он выключил зажигание и обернулся к Делле Стрит:
– Теперь помни только, что мы супруги, которые уже слегка надоели друг другу. Мы провели прекрасный вечер и сейчас опять возвращаемся к своей рутине, думаем уже о завтрашнем утре. Я пойду по коридору немного впереди тебя. А ты попытайся позевывать.
– Бог ты мой, – Делла иронически изобразила озабоченность, – неужели семейная жизнь выглядит именно так?
– Это просто комедия, которую мы разыграем для гостиничного сыщика.
– А вы думаете, он поверит, что супруги должны вести себя подобным образом?
– Уверен. Попробуй послоняться по гостиничному коридору в половине второго ночи как-нибудь еще, и ты сразу поймешь, что к чему. Ну, с богом.
Они вошли в отель. Мейсон небрежно отворил дверь для Деллы Стрит, направился к лифту, в то время как она была еще далеко позади него, затем сделал какой-то неопределенный жест и замедлил шаг, поджидая, пока она подойдет.
Они вошли в лифт. Мейсон с некоторым запозданием снял шляпу.
– Шестой, – сказал он.
Делла Стрит кинула на него быстрый взгляд и отвернулась.
Лифт поднял их на шестой этаж. Мейсон и Делла быстро пошли по коридору.
– Пятьсот десятый, – напомнила она.
– Знаю, но я пытаюсь охранять своих клиентов.
– Каких? Лоис Фентон?
– Нет, нас самих.
Мейсон отворил дверь, на которой была табличка «Лестница», быстро сбежал по одному пролету бетонных, ничем не застеленных ступенек, распахнул дверь внизу и внезапно остановился.
– Что случилось? – шепотом спросила Делла Стрит.
– Кто-то идет по коридору прямо в нашу сторону, – сказал Мейсон, давая двери тихо затвориться и приостановив ее, только когда оставалась щель дюйма в два.
– Гостиничный детектив?
– Нет. Тихо… Делла, это Гарри, тот здоровый официант из Паломино.
Они напряженно ждали, не двигаясь и сдерживая дыхание. Через узкую щель они могли слышать приближающиеся шаги. Вдруг шаги стихли. Кто-то тихонько постучал в дверь костяшками пальцев. Они услышали, как щелкнул замок. Дверь отворилась.
Мужской голос произнес:
– Привет. Быстро ты добрался. Заходи.
Голос посетителя пробубнил что-то невразумительное. Дверь номера закрылась, и Мейсон, выждав момент, распахнул лестничную дверь и шепнул Делле:
– Быстро.
– Это был Гарри? Вы уверены в этом?
– Да, это был Гарри. Я думаю, он подошел к номеру с другой стороны коридора. Давай-ка посмотрим. Да, с противоположной от нас стороны. Четные номера на этой стороне, а нечетные – на противоположной. Подожди-ка, Делла. Это может быть номер как раз напротив пятьсот одиннадцатого. Это там, где, по идее, должен жить Каллендер.
– Вы думаете, что он должен выйти? – спросила шепотом Делла.
– Не знаю. Давай-ка тихонько постучим в дверь Шелдона, – сказал Мейсон, едва слышно постучав в дверь кончиками пальцев. Он подождал несколько секунд и, поскольку никто не отозвался, постучал еще раз, погромче.