— Стой! — кричал один из них.
Недолго думая, Джек откинул лопату и, переглянувшись, мы оба бросились со всех ног к ограде. Сзади слышались уже не только голоса, которые прибывали, но и лай натравленных на нарушителей покоя собак. Преодолев ограду последним, я выронил лампу и хотел было вернуться, но Джек дернул меня за рукав, крикнув «Быстрей!».
Все эти звуки подняли на ноги городской караул, который сейчас был бдителен как никогда. Легкие мои уже не могли справляться и я, почувствовав, что начинаю задыхаться, сбавил бег. Джек, видимо, не раз бывавший в разного рода переделках, знал скрытые лазейки и закоулки. Он неожиданно схватил меня за руку и увлек за собой под какой-то мост. Судорожно прижавшись к холодной, выложенной камнем стене, мы замерли, ожидая исхода погони. Услышав топот ног по мосту, раздававшийся над нашими головами, я на минуту испугался, представив последствия этого дела, но через некоторое время звуки шагов стали все больше удаляться, и я понял, что мы спасены.
— Спасибо, Джек! — сказал я. — Ты спас нас, если бы не ты, то уже сегодня ночью мы бы умирали от голода и озноба в стенах городской тюрьмы.
— Да ладно, мистер, — сказал он, явно смутившись отвешенной ему похвалы, — я еще и не из таких ситуаций выходил сухим. Думаю, что возвращаться центральными улицами будет небезопасно. Я проведу Вас, — сказал он, двинувшись вперед.
Направляясь к моему дому, мы шли, наверное, самыми темными закоулками Лондона. Пройдя под очередным мостом, нависающим над грешной землей, мы вскарабкались вверх по пригорку, усеянному опавшими и влажными от дождя листьями, и оказались на мощенной мостовой, ведущей к моему дому. — Джек, — начал было я, — надеюсь, ты не откажешься, если я предложу тебе кров, по крайней мере на ночь — скоро рассвет и возвращаться сейчас будет небезопасно, а здесь ночлег и стакан вина для тебя найдется.
— Мистер, это очень любезно, но мне пора, — сказал он холодным и несколько опечаленным голосом, — даст Бог, свидимся.
После чего, забрав остаток платы, он развернулся и скрылся среди ночных теней.
Проснулся я сегодня поистине рано. Мне никак не давали покоя мысли то об Апостоле, то о вчерашнем событие, то о мисс Рэмон, то о мисс Стоун, которая, признаться по правде, занимала теперь не только мои мысли как сыщика, но и сердце как мужчины. Удивительно, думал я, как этой женщине хватило всего лишь несколько минут, чтобы с успехом поселиться в моей душе. Но думать об амурных делах было сейчас, конечно, не очень уместно, так как время шло, а дело, начатое мною, все еще стояло на месте. Итак, отбросив все посторонние мысли, я сел за свой старый дубовый письменный стол с целью изложить на бумаге мои умозаключения по поводу увиденного мною вчера.
«Вчера, — начал я, — мною было эксгумировано и осмотрено тело мисс Эрин Рэмон. Подобно тому, как и было указано в отчете доктора Прайса, на теле были обнаружены раны, нанесенные режущим оружием на ладонях, стопах и лбу; а также рана на шее, которая, видимо, и явилась причиной смерти мисс Эрин Рэмон. Не понятным для меня остается само орудие, которым было совершено убийство, так как рана в области шеи имела рваные края, и согласно сделанному мною осмотру, не могла быть нанесена ножом, как это заключил доктор Прайс».
Закончив писать этот коротенький отчет, который в большей степени предназначался мне самому, я сложил все письменные принадлежности и, одевшись, вышел из комнаты. Спустившись вниз, я увидел миссис Мотс.
— Доброе утро, мистер Болт, — сказала она, встретив меня теплой и радушной улыбкой.
— Доброе утро, миссис Мотс. Не найдется ли горячего завтрака для Вашего добропорядочного постояльца?
Заулыбавшись, она вытерла руки о свой и без того уже запачканный фартук и, достав чашки, ответила:
— Конечно, найдется, Вы же знаете, что каждое утро я специально пеку свежие булочки, чтобы порадовать моего любимого постояльца, — после чего, оба рассмеявшись, мы уселись за большой общий стол.
— А Вы слышали новость, мистер Болт?
— О чем Вы? — спросил я, несколько сконфузившись, так как опасения за вчерашние свои похождения все еще преследовали меня.
— Ну как же, вот, очередное злодейство на наших улицах, — сказала она, протянув мне свежую газету.
Отвлекшись от еды, я заглянул на газетные страницы. «Новая жертва Апостола или призыв покаяться» красовался заголовок на главной странице. Прочитав его, я точно знал, что осмотреть это тело является крайне необходимым, к тому же оно еще не было погребено и проблем должно быть меньше. Возможно даже, что на нем еще сохранилась надпись, так как времени прошло слишком мало, и наверняка тело сейчас осматривал доктор Прайс.