Однако сознание не возвращалось.
— Теперь — горячее? — спросил Мейсон.
— Давайте.
Мейсон пустил горячую воду, нашел чистое полотенце, намочил его под струей кипятка, отжал, как мог, и бросил Трэггу. Холодное полотенце он оставил в раковине под струей холодной воды.
Несколько минут Трэгг менял холодное и горячее полотенца. Затем, вздохнув, поднялся и сказал:
— Бесполезно, здесь должны поработать врачи. К телефону не хочу даже прикасаться. Будьте осторожны, Мейсон, не трогайте вещи, особенно конфеты и оберточную бумагу.
Мейсон, кивнув, выключил воду, затем отправился к мусорной корзине и внимательно рассмотрел ее содержимое. Потом открыл дверцу бельевого шкафа и заглянул внутрь. Там было полдюжины дорогих с виду вечерних платьев и туфель. По сравнению с ними повседневная одежда выглядела поношенной, да и выбор ее был небогат.
Наконец раздался вой сирены.
— Должно быть, медики. Теперь пусть справляются и отвечают за все сами.
— Хорошо бы, лейтенант, чтобы этим случаем занимался мой личный врач, — заметил Перри Мейсон.
— Почему?
— Ваши врачи, конечно, неплохи, но настоящее лечение можно получить только под наблюдением моего врача. Отравленную надо отправить в больницу Гастингса и поместить в отдельную палату, а заняться ею должен доктор Вильмонт с другим врачом, которого он сам предложит.
— Вильмонт, да?
— Совершенно точно.
— А кто заплатит за все?
— Я заплачу.
— По какой причине?
— Как заинтересованное лицо.
Лейтенант указал Мейсону на буквы на открытке.
— Обратите внимание на инициалы «М.Ф.»
— И что же?
— Да ничего, просто это Милдред Фолкнер.
— Какая чепуха! Никто не пошлет другому коробку отравленных конфет со своими инициалами, зная, что полиция это непременно обнаружит.
— А люди не всегда логичны, иногда их поступки безответственны, особенно если в преступлении замешана женщина.
— Что же, я хочу уморить пострадавшую в особой больнице, защищая отравительницу, которая к тому же пока еще и не моя клиентка и которую я ни разу не видел, но должен встретиться ровно через пятнадцать минут? Так, что ли? — И адвокат взглянул на часы.
— Мейсон, зачем же все так извращать, это звучит глупо. Разве вы хотите поместить Эстер в больницу Гастингса, чтобы разделаться с ней? В самом деле, хорошо бы ей попасть к доктору Вильмонту, он очень опытный врач. Попробуйте подключить его к этому делу.
— Постараюсь, конечно, если смогу. У хозяйки, наверное, есть телефон, — сказал Мейсон.
Он быстро направился к лестнице, встретив по дороге санитаров с носилками.
— В самом конце коридора, ребята. Подождите у двери комнаты. Я скажу вам, куда ее нести, — попросил Мейсон.
Глава 4
Когда Перри Мейсон открыл дверь кабинета, Делла Стрит сидела у стола, около телефона.
— Привет, — бросил Мейсон. — Я опоздал минут на десять. Есть ли что-нибудь новенькое?
— Нет.
— Так я и думал, что это «утка». Меня всегда настораживают ночные расследования в кабинете.
— Как Эстер Дилмейер?
— Отвезли в больницу Гастингса и передали доктору Вильмонту. Он был предупрежден, и ею сразу начали заниматься. Похоже на отравление наркотиками, хотя еще слишком рано делать выводы. Иногда с помощью наркотика, вызывающего сон, надеются скрыть действие другого яда. Однако успели вовремя, и девушка вне опасности.
— Может быть, сообщить Мейгарду? Он очень подавлен случившимся.
— Разве он звонил?
— Да, и обещал дать любую известную ему информацию, предложил свои услуги и помощь.
Мейсон засмеялся:
— А что вы ему сказали?
— Поблагодарила и сказала, что все будет хорошо.
Мейсон нетерпеливо посмотрел на часы.
— Ну, думаю, что ждать больше нет смысла. Минутку, кажется, кто-то пришел.
За дверью послышалось быстрое цоканье каблучков по коридору, затем дверь отворилась.
Извиняясь за опоздание, вошла Милдред Фолкнер.
— Большое спасибо, мистер Мейсон, что вы так долго ждали меня. К великому сожалению, раньше прийти никак не могла.
Адвокат внимательно посмотрел на вошедшую.
— Знакомьтесь. Мисс Фолкнер, моя секретарша, мисс Стрит. Садитесь, пожалуйста. Вы совсем запыхались и взволнованы, не хотите ли сигарету?
— Нет, спасибо. Я должна действовать без промедления.
— Что случилось?
— История довольно долгая, не знаю даже, как начать.