— А если она будет молчать? — спросил Дрейк.
— Если она будет молчать, это настроит присяжных против нее, и они заклеймят ее как виновную. Так что давайте искать, чем отвлечь внимание, а потом поднимем шум.
— Тебе нужна компания? — спросил Дрейк.
Мейсон взглянул на часы.
— Я не могу сказать, каким методом я воспользуюсь, пока не увижу ее. Предварительное слушание назначено на завтра. У меня есть незаполненная повестка в суд в качестве свидетеля, Пол. Ты обождешь перед дверью ее квартиры. Я подам тебе сигнал стуком в дверь. Как услышишь, звони в звонок и сообщи, что принес ей повестку в суд. Делай вид, что ты меня не знаешь.
— Ты хочешь, чтобы я встал и ждал у двери сразу же, как ты войдешь?
— Если я войду, — уточнил Мейсон.
— Пригрозите устроить сцену, шеф, — посоветовала Делла Стрит. — Ей это не понравится.
— Мой визит не понравится ей ни с какой стороны, — мрачно заметил Мейсон.
— Так что же у тебя есть против нее? — поинтересовался Дрейк.
Мейсон усмехнулся:
— Да совсем ничего, Пол.
— Тогда поосторожнее, как бы у нее не оказалось чего-нибудь против вас, — предупредила Делла Стрит.
Мейсон сказал нетерпеливо:
— Извини, Делла, но бывают случаи, когда осторожностью ничего не добьешься. Это один из таких случаев.
Глава 11
— Это осложняет дело, — уныло произнес Дрейк, осматривая роскошный многоквартирный дом. — Много будет волокиты. Портье наверняка захочет позвонить Мэрион Ките и сообщить, что мы хотим ее видеть. Она ответит, что слишком плохо себя чувствует и не хочет ни с кем встречаться.
— Ничего, — сказал Мейсон, — придумаем, как до нее добраться. А теперь запомни, что повестка всего лишь прикрытие. Никто не может заставить ее давать показания за пределами графства, где выдана повестка, без подтверждения судьи, рассматривающего дело. Получать такое подтверждение некогда. Я просто иду на блеф. Палку мы перегибать не можем. Так что не спорь с ней, вручай повестку и выходи.
Дрейк кивнул.
Портье взглянул на вошедших в подъезд Мейсона и Дрейка. На его лице застыла маска нарочитого превосходства.
— Класс невысокий, — тихо заметил Мейсон, — только доходы высокие. В доме высокого класса этого парня вышвырнули бы еще до первой зарплаты. Он воплощение сноба, и ставлю десять против одного, у него ладонь чешется.
— Какой подход изберем? — поинтересовался Дрейк.
— Слова и деньги, — решил Мейсон, направляясь вперед.
— Добрый день, — поприветствовал портье. — Кого вы хотели бы видеть, назначена ли у вас встреча?
— Мы представляем правительство.
Портье слегка поднял брови и принял еще более холодный вид.
— Налоговое управление?
— Нет, управление по распределению правительственных ценных бумаг. — Мейсон открыл бумажник, достал десятидолларовый банкнот. — В целях более справедливого распределения правительственных ценных бумаг мы делаем пожертвования. Вот ваша часть.
— Что я должен за это сделать? — спросил портье, украдкой оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что они одни.
— Абсолютно ничего. И если вы действительно ничего не сделаете, то получите еще десять долларов, когда мы спустимся.
— Боюсь, я вас не понимаю.
— Конечно, не понимаете. Да и не надо. Мы должны повидать одного жильца на третьем этаже, но не хотим, чтобы о нас докладывали. Если о нас доложат, то эти десять долларов — вся ваша доля. Если нет, то еще десять, когда мы спустимся.
— Я должен о вас доложить, иначе меня уволят, — сказал портье с сожалением.
Мейсон сохранял исполненное смысла молчание.
— Однако, если вам подходит, я могу доложить, когда вы уже будете у двери… объясню, что какие-то джентльмены прошли мимо меня к лифту; я увидел, что лифт остановился на третьем этаже, сообщил охраннику и теперь обзваниваю всех жильцов на этом этаже.
— Прекрасно. Только не говорите о джентльменах.
— Нет? — переспросил портье, еще выше поднимая брови.
— Скажите, что один джентльмен. Понимаете?
— Да.
— За двадцать долларов мы могли бы просить и о большем.