То есть в другом конце приемной, - заметил Мейсон.
- Все правильно. Однако я видела то, что видела.
- Ты говоришь, что она развернулась к тебе спиной?
- Да, причем так, что это мгновенно привлекло мое внимание.
- А затем открыла чемоданчик?
- Да.
- А когда крышка оказалась под углом примерно в сорок пять градусов, ты смогла увидеть содержимое?
- Все правильно.
- Она специально подержала крышку в таком положении, чтобы ты разглядела, что находится внутри, или сразу же полностью открыла ее?
Герти какое-то время обдумывала вопрос, а потом заявила:
- Открыла до конца, однако я была так поражена, что не осознавала этого, пока вы меня сейчас не спросили.
- Но в течение какого-то промежутка времени она держала крышку под углом сорок пять градусов, чтобы ты увидела содержимое?
- Наверное, мистер Мейсон. Я об этом не задумывалась, пока... Боже праведный, как ужасно чувствует себя человек, которого вы подвергаете перекрестному допросу!
- Я не хочу подвергать тебя перекрестному допросу, Герти, однако мне необходимо выяснить, что же все-таки случилось. Ты должна признать: если она открыла крышку чемоданчика, а потом подержала ее какое-то время под определенным углом, чтобы ты увидела содержимое, она специально сделала это. Она, скорее всего, хотела, чтобы ты узнала, что там находится, а не старалась скрыть деньги.
- Мне такое даже в голову не приходило, - вздохнула Герти.
- А вот меня это наводит на определенные размышления, - заявил Мейсон.
Адвокат помолчал пару секунд, а потом снова начал задавать вопросы:
- А откуда тебе известно, Герти, что это были стодолларовые купюры? Мне кажется, что достоинство банкнотов на таком расстоянии разглядеть невозможно.
- Ну, они... выглядели как стодолларовые...
- Но не исключено, что там лежали и пятидесятидолларовые, не так ли? настаивал Мейсон, когда Герти заколебалась. - Или даже двадцатидолларовые?
- У меня определенно сложилось впечатление, что именно стодолларовые, мистер Мейсон, - заявила Герти.
- Ты смотрела на них в зеркало через всю приемную. Это ведь могли быть и однодолларовые, - заметил Мейсон.
- Я уверена, что не однодолларовые, - возразила Герти.
- Откуда у тебя эта уверенность, Герти?
- По их внешнему виду.
- Большое спасибо, - поблагодарил Мейсон.- Я очень рад, что ты нас предупредила. Ты все правильно сделала.
Лицо Герти засияло.
- Ой, я боялась, что все испортила, когда вы стали задавать все эти вопросы, - призналась она.
- Я просто пытался уяснить все детали. Забудь о случившемся, Герти.
- Забыть о подобном! - воскликнула девушка. - Мистер Мейсон, эта клиентка... Она впутает вас в какую-нибудь историю. Нетипичная посетительница.
- Ничего страшного, - успокоил Мейсон Герти.- Она нетипична, поэтому дело меня заинтересовало.- Адвокат похлопал Герти про плечу. - Молодец! похвалил он. - Следи за теми, кто появляется у нас в конторе, а если заметишь что-нибудь необычное, сразу же сообщай мне.
Мейсон кивнул Делле Стрит, и они отправились в библиотеку юридической литературы.
- Что вы обо всем этом думаете, шеф? - спросила секретарша.
- Я считаю, что Герти на самом деле видела содержимое чемоданчика и он на самом деле полон наличных, однако неизвестно, набит он стодолларовыми или однодолларовыми купюрами. Маловероятно, что Герти удалось разглядеть достоинство банкнотов в зеркале на таком расстоянии.
- У нее отлично работает воображение, - заметила Делла Стрит.
Мейсон задумчиво кивнул.
- Очень важно, как долго зеркало держали под углом сорок пять градусов, - продолжал адвокат. - Хотела ли наша таинственная клиентка, чтобы Герти увидела содержимое черного чемоданчика, или ей потребовалось что-то из него достать, а ловкой Герти удалось что-то разглядеть... Следует отдать должное Герти: она в состоянии за десятую долю секунды заметить больше, чем некоторые люди за пять минут непрерывного наблюдения.
Делла Стрит расхохоталась.
- А затем компьютер, установленный у нее в голове, автоматически умножает увиденное на два, - сказала секретарша.
- Да еще возводит в степень, - улыбнулся Мейсон. - Ладно, пора возвращаться к нашей клиентке.
Мейсон и Делла Стрит снова вошли в кабинет адвоката.
- Простите, что заставили вас ждать, - извинился Мейсон. - Итак, на чем мы остановились? Вы обратились к юристу, потому что при определенных обстоятельствах вам потребуется адвокат, чтобы представлять ваши интересы, не так ли?
- Все правильно.
- Однако вы не хотите, чтобы кто-то знал, кто вы?
- У меня есть для этого основания, мистер Мейсон.
- Предполагаю, что они имеются, однако пока предоставленной вами информации для меня недостаточно. Если вам, например, потребуется связаться со мной, чтобы попросить о чем-то, как я смогу узнать, что говорю с тем же лицом, которое меня нанимало?
- Придумаем какой-нибудь код.
- Что вы предлагаете?
- Мои размеры.
- Какие?
- 36-24-36, - ответила она.
На лице адвоката промелькнула улыбка, но он почти мгновенно снова стал серьезным.
- Это сложно считать кодом, - заметил Мейсон.
- Если я сообщу вам свои размеры по телефону... Вы ведь узнаете мой голос по телефону, не так ли, мистер Мейсон?
- Не уверен. Иногда по телефону трудно определить, кому принадлежит голос. Что вы от меня хотите? Вернее, о чем вы попросите меня, если я соглашусь вас представлять, а вы свяжетесь со мной по телефону?
- Чтобы вы меня защищали.
- В связи с чем?
- Господи, я не знаю! - воскликнула посетительница. - Люди, пытающиеся меня разыскать, очень находчивы. Они наймут частных детективов, если смогут повесить на меня какое-нибудь преступление и послать полицию по моему следу. Вот этого-то я и боюсь. Понимаете, мистер Мейсон, я не имею права раскрыть вам все факты, но есть определенное лицо... то есть определенное лицо хочет или захочет меня найти. Он дьявольски изобретателен. Не остановится ни перед чем.
- Разыскать человека, который специально предпринимает усилия, чтобы скрыться, не так-то просто, - заметил Мейсон.
- Я знаю, - кивнула посетительница, - однако это знает и он. Зачем ему платить по пятьдесят долларов в день частным сыщикам? Ему проще обвинить меня в совершении какого-нибудь преступления, и тогда меня начнет разыскивать полиция.