А Леденев курил. Порою он доставал из холодильника бутылку с пивом, неторопливо цедил из горлышка и старался ни о чем не думать, потому как отдыхал. Он смотрел на воду… Блестевшая на солнце, она казалась лишенной обычных качеств, не была ни мокрой, ни холодной. «А почему ты решил, что вода непременно бывает холодной? — спросил себя Леденев и усмехнулся. — Безнадежный ты северянин, Юрий Алексеевич… Никак не уходят из памяти десанты в Лапландии, когда ты так боялся прыгать в ледяную воду и шагать в ней по грудь к норвежскому берегу. Боялся, а прыгал… Велико зло тамошнее море, неприветливо, нелюдимо. Пожалуй, на Кубе куда как приятнее высаживаться на берег… Здесь, правда, уже все свершили отчаянные «барбудос», а так бы я и в свои пятьдесят четыре года не прочь с ними был бы поплескаться в этой теплой водичке…»
Юрий Алексеевич поднялся, взял висевшее у мачты ведро, зачерпнул им воды из-за борта, снял широкополую соломенную шляпу и окатил себя из ведра.
— Хотите, — спросил он Нину, — устрою вам душ тоже?
Нина закрыла книгу, отложила «Дон Кихота» на горячие доски палубы.
— Искупаться бы в море, — сказала она. — Не люблю суррогатов.
— Ноу… купаться, — возразил Хуан. — Я хотел сказать, что купаться весьма опасно. Посмотрите!
Он взял в руки бутылку из-под пива и швырнул в воду. Тотчас метнулись быстрые тени, успела самая проворная из них… Бутылка так и не показалась на поверхности.
— Акулы, — сказал де ла Гарсиа. — Они пришли сюда утром и не хотят уходить полдня.
— Что же манит акул? — спросила Нина. — Им ведь нечем у нас поживиться…
— Они верят в талант Виктора, — улыбнулся капитан. — И мы все верим вам, Виктор. Ваша Большая рыба быстро подвигается к этим замечательным крючкам.
— Что-то не похоже, — пробурчал Дубинин и снова подумал, не оснастить ли ему еще и четвертую удочку.
Лесы с крючками, прежде чем уйти за борт, проходили через металлические кольца на концах бамбуковых удилищ. Там же крепились колокольцы. Потянет рыба приманку, леса наклонит удилище к воде, зазвякает колоколец, насторожит рыбака.
Но удилища лежали неподвижно, и колокольцы молчали.
Капитан оставил свое место у штурвала, спустился в рубку и вернулся с секстаном и двумя книгами в руках.
Нина оживилась.
— Вы хотите узнать, где мы находимся? — спросила она капитана.
— Да, надо определиться с местом, произвести обсервацию. Мы шли из Матансаса на ост-норд-ост. Потом я подвернул к норду, чтоб обойти рифы. Нас должно сносить к берегу. Надо определить теперешние координаты «Паломы». Скоро солнце будет достигать меридиональной высоты. И я определю по этой высоте широту. Другую линию положения я рассчитал по солнцу три часа в прошлом.
— А книги эти зачем? Они же на русском языке…
— На русском, сеньора Нина. Так уж привык к ним, хотя у нас на судах могут быть и американские пособия. Но я учился в Поморске, в русском мореходном училище, потому решаю задачи по вашим «Мореходным таблицам» и «Морскому астрономическому ежегоднику». Если не станет скучно, я буду иметь удовольствие объяснить вам способ обсервации.
— Пожалуйста, — сказала Нина. — Это очень интересно. Если только сумею понять.
— Очень сумеете, сеньора Нина, — ответил капитан. — Трудность морской работы не есть в этом…
Юрий Алексеевич посмотрел на корму и увидел, как Дубинин, изредка поглядывая на капитана с Ниной, занявшихся секстаном и таблицами, готовит четвертую снасть к забросу. Леденев улыбнулся и повернулся так, чтобы оказаться к Виктору Васильевичу спиной.
«Великое дело — увлечься чем-либо, — подумал он. — Охота, рыбалка… А у меня — грибы. Поди, уже появились первые в России… Сейчас бы в Мещеру, в Спас-Клепики, под Касимов… Или на Волгу, в Углич…»
— Юрий Алексеевич, — позвал его Хуан.
— Что-нибудь случилось?
— Рассчитал широту…
— И вы знаете, Юрий Алексеевич, — перебила капитана Нина, — мы на самом тропике Козерога!
— Так уж и на самом, — усмехнулся Леденев. — Что-то не ощущаю его присутствия.
— Ошибка может находиться, — стал закипать Хуан. Он не понял шутки и готов был обидеться на недоверие Леденева, — но ошибка плюс-минус одна минута.
— Это значит — одна миля, — сказала Нина. — Иван Михайлович объяснил мне…