— Сейчас узнаем, — ответила девушка, листая журнал.
— Бабулька-то? — услышала Лешкин вопрос проходившая мимо санитарка. — Слаба, но врачи говорят, оклемается.
— А к ней в палату можно зайти? Мы ей тапочки принесли. И очки.
— Вы бы еще ночью пришли. Завтра приходите, — сердито ответила девушка. — И передачу завтра принесете, все уж закрыто. Я сама здесь случайно задержалась.
— Нам надо поговорить с ее лечащим врачом, — продолжала настаивать Лешка.
— Все уже ушли.
— Но дежурный врач ведь остался. — Лешка шагнула к лифту.
— Ты куда? — грозно окликнула ее женщина в белом халате со шваброй в руке. С хмурым лицом она загоняла ходячих больных в свои палаты и выставляла за дверь последних посетителей. Все с испугом косились на швабру, опасаясь, наверное, что женщина вот-вот пустит ее в ход.
Отпрянув от лифта, Лешка подошла к санитарке:
— Нам очень нужно встретиться с дежурным врачом, это очень важно. Пожалуйста, позовите его, я вас очень прошу.
— Ну что ж, ждите, я попробую, — смилостивилась хмуролицая.
Примерно через полчаса, когда подружки уже измаялись от ожидания, к ним спустился молодой мужчина с бородкой клинышком и в очках, напоминающих старомодное пенсне.
— В чем дело? — спросил он, воззрившись на юных посетительниц.
Лешка пустилась в путаные объяснения.
— Мы знакомые Сташевской Анастасии Мариановны, ну, той бабушки, которая сегодня отравилась газом. Только это не простое отравление. На нее кто-то покушался. Потому что все горелки были открыты, а форточка, наоборот, закрыта. И ключ не в двери был, как обычно, а рядом на гвоздике висел. Значит, тот, кто к ней приходил, закрыл ее своим ключом. И теперь (мы боимся, что ей продолжает грозить опасность.
Врач протер очки носовым платком и снова водрузил их на нос.
— Вы в этом уверены? Лешка закивала:
— Абсолютно. Иначе все это не объяснить.
— Ну что ж, давайте пройдем к ней в палату.
И Лешка с Катькой гордо прошествовали мимо женщины со шваброй, успевшей разогнать больных и выдворить из вестибюля всех родственников и знакомых.
Бабушка Анастасия лежала в шестиместной палате недалеко от двери. Казалось, она спала. Но когда врач дотронулся до ее плеча, тут же открыла мутноватые светло-голубые глаза.
— Анастасия Мариановна, к вам пришли, — мягко сказал доктор.
Старушка долго всматривалась в Лешкино лицо, а потом радостно улыбнулась, совсем как ребенок, увидевший что-то хорошее.
— А, Оленька?.. Говорят, ты меня спасла?
— Это случайно вышло, — смутилась девочка. — Скажите, Анастасия Мариановна, почему ключ не в двери был, а рядом на крючке висел?
Бабушка Анастасия даже не удивилась.
— Так я думала, что Катерина придет, она еще вчера вечером обещала от внучки вернуться. Но потом, видимо, задержалась, — просто ответила она. — Мне даже ее шаги чудились, когда я после обеда прилегла. Должно быть, приснилось.
— Как видите, ключ из двери она сама вынула, — сказал врач и снова обратился к старушке: — А кто, по-вашему, открыл краны газовой плиты?
— А вот этого не знаю, — затрясла головой бабушка Анастасия. — Я посуду помыла, каждый кранчик проверила, да и спать пошла. Форточку, правда, прикрыла — со двора гарью несло. Не надо было, видно, этого делать.
Врач многозначительно посмотрел на Лешку. Похоже, ему все было ясно.
— А фрукты кто вам принес? Апельсины? — торопливо спросила она.
— Какие апельсины?
— Они на столе в миске лежали.
— Не знаю, — растерянно пробормотала старушка. — Не помню.
— А мы вам очки и тапочки принесли, — бодро вклинилась в разговор Катька. — Что-нибудь еще нужно?
— Не беспокойтесь, вот Катерина приедет и все привезет, — отказалась старушка.
Простившись с бабушкой Анастасией, девчонки вместе с врачом вышли в холл.
— И все же ей угрожает опасность, — упрямо заявила Лешка. — Кто-то на нее покушается. Вы же слышали, что краны она не открывала, следовательно, газом себя не травила. И кто фрукты принес, она тоже не видела.
— Ты что, не знаешь, сколько ей лет? — удивился врач. — Она могла повернуть краны в другую сторону. Со всякими бывает, не только со стариками. У нее родственники есть?
— Подруга есть, они вместе живут.
— Надо будет с ней поговорить. Может быть, удастся устроить вашу старушку в геронтологическую больницу. Она находится в поселке Сомове, в самом лесу, условия там неплохие, воздух свежий, да и о стариках там заботятся.
Лешка недовольно тряхнула рыжеватыми кудрями.
— Зачем ей туда? Ну как вам объяснить, что она нормальная, просто дело здесь нечисто. У нас нет неопровержимых доказательств, что Анастасии Мариановне грозит опасность, но если с ней что-нибудь случится, отвечать будете вы, так и знайте. И не говорите потом, что я вас не предупреждала. Катька свидетель.
Девочка оглянулась и заметила пожилую востроносую женщину в синем байковом халате, которая стояла у окна и с напряженным вниманием прислушивалась к их беседе. И хотя тетка, увидев, что на нее смотрят, поспешно засеменила в палату, где лежала бабушка Анастасия, Лешка мотнула в ее сторону головой:
— А вот и еще один свидетель.
Доктор вздохнул, решив не связываться с настырной посетительницей.
— У нас персонала не хватает, так что пост у палаты при всем желании устроить не могу. Но, так и быть, попрошу дежурную, чтобы к ней сегодня никого не пускали. Хотя и без того время посещений давно закончилось.
— И на том спасибо, — поблагодарила Лешка.
Выйдя из больницы, подруги направились к остановке. Маршрутки шли одна за другой, так что долго ждать им не пришлось. «Наконец-то можно отдохнуть», — подумала Лешка, удобно устроившись у окна. Мельком взглянув на дорогу, она заметила, что на противоположной стороне улицы остановилось такси, из которого вышел мужчина, показавшийся ей чем-то знакомым. Лешка потерла лоб, пытаясь вспомнить, и ее вдруг как током пронзило.
Маршрутка тронулась с места, и Катька уже оплатила проезд, когда Лешка воскликнула:
— Остановите, пожалуйста, я в больнице одну вещь забыла.
Водитель пожал плечами и остановил машину. Лешка выбралась из маршрутки, Катька, недоумевая, вылезла следом.
— Что еще случилось?
— Там… Понимаешь, в такси, которое только что подъехало к больнице, был он.
— Кто — он?
— Ну, ты его не знаешь. Это Сергей, которому Дарья Кирилловна статью с французского переводила. Маринин знакомый, между прочим.
— Ну и что из этого? — фыркнула Катька, которая уже порядком устала.
— Как это — что? Он в больницу направился. Я, как его увидела, сразу поняла. Это он мемуары брал. Сама видела, как он у полки отирался, где они лежали до исчезновения. Наверное, когда назад их принес, не смог незаметно положить на место, вот и сунул за холодильник. Вдруг это он нашу старушку грохнуть решил, а?
— Ты стала такой же подозрительной, как и твой братец, — пробурчала Катька, но тут же смягчилась: — Впрочем, все может быть, стоит проверить.
Подруги вновь подбежали к столу справок, но он был давно закрыт. Тогда Лешка метнулась к приемному отделению, дернула на себя дверь и с досадой топнула ногой. Дверь была заперта. Заметив сбоку красную кнопку, надавила на нее изо всех сил. Дверь тут же открылась, показалась дежурная.
— В чем дело, девочки?
— Скажите, пожалуйста, к Сташевской из токсикологического отделения сейчас никто не приходил? — задыхаясь от волнения, спросила девочка.
— Внук приходил, но я его не пустила, — категоричным тоном объявила женщина. — А он мне все документы совал. Только в них нигде не сказано, что он ее внук. А Владимир Иванович посторонних в больницу не велел пускать.
— Ну а он?
— Ну что он, спросил, как она себя чувствует, и ушел. С врачом хотел поговорить, да тот занят был.
— А какой он из себя, этот внук? Высокий такой, с синими глазами, да?