Она открыла большой шкаф, стоявший у стены рядом с окном. Книги, какие-то записи — видимо, научные статьи, запас чистой бумаги, карманный календарик. Все это лежало здесь уже давно, что только подтверждало, что с момента убийства в доме никто не бывал.
На одной из полок, задвинутыми к задней стенке шкафа лежали два небольших пакета, наполненных металлическими деталями. Марина присела за стол и, высыпав содержимое пакетов в две кучки, стала перебирать эти детали. Очень похоже на «запчасти» от часов — шестеренки, стрелки, круглые крышки, встретилась даже плоская батарейка. Марина вздрогнула, будто испугавшись, и покрепче зажала в ладони одну из крышек — смутные образы уже стучались в ее сознание, нужно было только впустить их. Медленный выдох, и…
… вдоль парковой аллеи дул сильный ветер. Седоватый мужчина стоял, держась рукой за воротник пальто, закрывая шею. Громко и как-то сердито шелестела листва. Второй рукой он как бы придерживал за локоть красивую грустную женщину, словно пытаясь ее то ли от чего-то удержать, то ли успокоить. Губы женщины дрожали — ей хотелось заплакать, но она сдерживалась. Марина вслушалась: их разговор, проступал все четче, словно кто-то старательно ловил знакомую радиоволну.
— Ну как так получилось? Я не понимаю, — женщина расстроено опустила голову. Мужчина слегка развел руками, не отпуская при этом ее локтя.
— Не переживай так. Это всего лишь вещь, в конце-то концов.
— Это подарок! — женщина не выдержала и всхлипнула. — Он мне дорог! Ты-то должен это знать…
Внезапно выражение ее лица изменилось, и она раздраженно бросила:
— Неужели ты ничего не можешь сделать? С твоими-то связями это должно быть проще простого!
Мужчина бережным жестом обнял ее, она сделала резкое движение и затихла в его объятьях. Уже улыбаясь сквозь грусть, он сказал:
— Успокойся. Я знаю, что можно сделать. Все будет хорошо. Пойдем домой, простудишься.
Их фигуры медленно удаляются в тени длинной аллеи, да и сама аллея постепенно бледнеет и отдаляется, уступая место чужому кабинету с большим письменным столом.
Марина вздохнула, оглядывая комнату. Это странное чувство раздвоенности, всегда посещавшее ее после видений… Аккуратно убрав детали в пакеты, Марина спустилась вниз. Этот дом рассказал ей все, что мог.
* * *— Давайте-ка мы с вами постараемся вспомнить известные нам обстоятельства дела, — Краснов стоял за своим столом, прислонившись к стене и обхватив подбородок ладонью. — Ремезова застают рядом с телом убитого, а сам он утверждает, что нашел мужчину уже мертвым. Что было против него?
— Оружие, — откликнулся Сергей. — Жертва — некий Седов, вор-рецидивист, был убит из ружья Ремезова, на котором были только отпечатки хозяина. Да там вообще везде его отпечатки, что, в принципе, не удивительно. Ремезов же, кажется, один там жил. Вообще дом стоит на отшибе, так что предположить можно все, что угодно.
— Ты еще упоминал про записку и шкатулку с деньгами, — добавила Марина.
— Ах, да, — Ярослав сжал ладонями виски, — Что-то совсем я не соображаю сегодня. Шкатулка тоже была сразу изъята следствием, как одна из главных улик — в ней была крупная сумма денег, перепачканная в крови. Записка, в которой значится место — дача Ремезова, и время — час убийства, тоже, казалось бы, указывает на него. Но все это, как мы понимаем, улики косвенные.
— Да у нас теперь есть самая прямая улика! Я же говорю: я лично видел, что Ремезов этого типа не убивал. Это был кто-то другой, — твердо сказал Сергей. — И этот кто-то был на мельнице вместе с Ремезовым. Вернее, сразу после того, как Ремезов ушел. Сверток по размерам вполне мог быть ружьем. Ружье ведь именно там нашли?
— Твои видения мы следствию предъявить не можем, — отрезал Краснов, — как бы они ни были реальны, сам понимаешь. Нужно какое-то вещественное опровержение. Марина, что там у тебя?
Ярослав взглянул на Марину, и даже в этой казенной обстановке, за обсуждением очередного дела, можно было почувствовать, как атмосфера стала как-то легче, теплее. Отведя взгляд, Марина доложила:
— Мое видение вызвала деталь от часов — круглая металлическая крышка, которая находится сзади механизма, то есть, прилегает к коже. Я думаю, мне нужно поговорить с женой генерала Садовникова, чтобы выяснить подробности их разговора в парке. Думаю, что я увидела именно их.