– Понятые, подойдите сюда! – обратилась Зоя к охраннику и уборщице, приглашенным на осмотр в качестве понятых. – Я изымаю эту тетрадь в качестве вещдока, – пояснила она. – А Петра Колесникова кто-нибудь из вас знает?
– Я знаю, – сказал охранник. – В тот день, ну когда убили хозяина, он отмечал у нас свое сорокалетие, а часов в одиннадцать вечера между хозяином и этим Колесниковым вспыхнула ссора, и я лично слышал, как они разговаривали друг с другом на повышенных тонах. Так, может, этот Колесников его потом и убил? – предположил он.
– А когда закончилась вечеринка? – спросила Зоя.
– Где-то около часа ночи, – ответил он.
Зоя многозначительно переглянулась с Сергеем. По заключению судмедэксперта примерно в это же время и было совершенно убийство. Теперь на первый план выдвигалась версия, что Колесников расправился со своим кредитором, чтобы не отдавать долги. Убийца должен был хорошо знать обстановку в кафе, чтобы быстро войти в подсобку и застать врасплох ее хозяина.
Допросив охранника кафе Андрея Ивасюка, Зоя с Сергеем вернулись в прокуратуру. Сергей, правда, предлагал не откладывая в долгий ящик задержать Петра Колесникова, но Зоя его не поддержала.
– Против Колесникова у нас пока ничего конкретного нет, и я могу только вызвать его на допрос в качестве свидетеля, – сказала она, и Сокольский, хоть остался при своем мнении, вынужден был с ней согласиться.
Допросить Петра Колесникова удалось в тот же день. Он явился в прокуратуру по первому же требованию Василевской. Колесников подтвердил, что в тот вечер он разговаривал с Желябкиным на повышенных тонах, но это был дружеский спор. Хозяин кафе хотел отдохнуть, уйти с банкета, но именинник не отпускал его. Более того, Колесников заявил на допросе, что готов выплатить десять тысяч долларов вознаграждения за поимку убийцы, ведь Желябкин был его давним другом и партнером, потому, кстати, он и решил отметить свой юбилей в его кафе. Как доказательство своих слов он показал старшему следователю Василевской несколько старых фотографий, на которых он был запечатлен с Желябкиным на каком-то семейном торжестве.
– Я специально взял с собой эти фотографии, чтобы вы не сомневались в том, что Коля был моим другом. Более того, он крестный моего сына. Вот он обнимает его на фото, – показал он.
– Я вижу, – кивнула Зоя, рассматривая семейные фотографии.
Она уже завершала допрос, когда ей позвонил Сокольский и сообщил, что по только что полученной им оперативной информации охранник кафе, давший показания против Колесникова, раньше работал сапожником. Но главное – проживает Андрей Ивасюк не по тому адресу, какой он назвал для протокола, хотя именно там он и прописан, а на даче родителей своей молодой жены, с которой расписался пару месяцев назад.
– Угадай с одного раза, где находится эта дача? – предложил он.
– В Березовке, откуда был сделан последний звонок с телефона Желябкина? – догадалась она.
– Ну охранника-то этого можно задержать? Или опять скажешь, что у нас на него ничего нет?
– Давай сначала проведем у него обыск, а на месте уже определимся, что с ним делать.
– Согласен. Когда за тобой заехать?
– Давай минут через тридцать, не раньше. Я закончу допрос свидетеля, и можем ехать на обыск. Да, и возьми с собой еще двух оперов.
– О’кей. Тут как раз Ваня Бессмертный со своим напарником рвутся в бой. Ваня, кстати, и раскопал эту информацию. И то, что охранник в прошлом был сапожником, а убийца, как нам известно, зарядил патроны сапожными гвоздями, такие совпадения, сама понимаешь, не могут быть случайными.
– Хорошо бы еще найти у этого охранника мобильный телефон его хозяина, тогда все пазлы сошлись бы, – заметила она.
– Сойдутся, не сомневайся, – заверил он.
– Мне бы твою уверенность, – вздохнула Зоя.
Положив трубку, она мысленно похвалила себя за то, что не стала спешить с задержанием Колесникова, как на том настаивал Сокольский. Да, на тот момент вроде бы все свидетельствовало о том, что именно Колесников расправился со своим кредитором, а теперь получалось, что охранник вспомнил об их якобы ссоре накануне убийства только для того, чтобы отвести от себя подозрения.
На служебном джипе Сокольский с двумя операми из «убойного отдела» и «важняком» Василевской добрались до Березовки минут за сорок. Еще минут десять ушло на то, чтобы найти дачу, где проживал охранник, подозреваемый в убийстве хозяина кафе. Обыск в доме Андрея Ивасюка продолжался более часа, подозреваемый был угрюм и молчалив. Он отказывался признать себя виновным. Лишь раз поинтересовался: что ищете? Узнав, что сыщиков интересует мобильный телефон его хозяина, он коротко ответил: у меня вы его не найдете.
Сокольский, уверенный в том, что охранник не мог просто так выбросить телефон, настоял на продолжении обыска. Зоя не возражала. Возможно, охранник просто надежно спрятал дорогой смартфон и потому был так уверен, что его не найдут. Обыск продолжался до тех пор, пока у напарника Ивана Бессмертного – молодого опера Игоря Пинтюка не зазвонил мобильник. Игорь достал из кармана трубку, и в этот момент случилось непредвиденное. Подозреваемый вскочил с места и закричал: «Так вот же этот телефон! Это телефон моего хозяина! Это очень дорогой телефон, хозяин говорил, что он отдал за него тридцать штук баксов, и другого такого телефона в городе нет!»
Лейтенант милиции Пинтюк побледнел как полотно. Он не нашелся, что ответить своим коллегам. Сокольский молча отобрал у впавшего в ступор оперативника мобильник. Оперативники не верили своим глазам. Может, произошло какое-то недоразумение? Но когда серийный номер мобильного телефона лейтенанта совпал с серийным номером разыскиваемого аппарата, сомнения отпали – это действительно был смартфон «Vertu», принадлежавший Желябкину. Такого в истории городского розыска еще не было. Улика, которую столь долго искали, оказалась в руках одного из участников обыска. Положение усугублялось тем, что Пинтюк не мог пояснить, откуда у него телефон убитого бизнесмена, и вообще отказался что-либо говорить. Получалось, что именно он расстрелял хозяина кафе и присвоил себе его телефон.
Не знал, что сказать по этому поводу, и его напарник Иван Бессмертный. Зоя Василевская отозвала его в сторонку.
– Ваня, ты понимаешь, что если твой товарищ так и будет в молчанку играть, я вынуждена буду его закрыть?
– Зоя Юрьевна, да я сам в шоке! Нормальный же парень. Ерунда какая-то… – развел руками Иван Бессмертный.
– К сожалению, не ерунда, – покачала она головой. – Ну что, господа сыщики, – обратилась она к застывшим в немой сцене оперативникам, – обыск закончен. А подполковника Сокольского я попрошу доставить лейтенанта милиции Пинтюка ко мне на допрос в прокуратуру, – произнесла она таким тоном, чтобы всем стало ясно, что Пинтюк фактически арестован.
– Ну что, Игорь, пойдем, – мягко взял его под руку Сокольский. – Только давай без фокусов, – предупредил он.
Лейтенанту милиции Пинтюку было не до фокусов, и на обратной дороге он не проронил ни слова. Зоя, украдкой наблюдая за ним в зеркало заднего вида, видела, как он мучительно о чем-то думает.
На допросе в прокуратуре Игорь Пинтюк замкнулся и не отвечал ни на какие вопросы. Больше всего на свете «важняк» Василевская не любила расследовать преступления коллег. Даже если они оказались «оборотнями», все равно ей было неловко уличать своих. Ей было стыдно за них, и при этом она невольно им сочувствовала, а те, естественно, не могли забыть, как еще недавно находились с ней по одну сторону баррикад.
Вот и сейчас Зоя чувствовала себя не в своей тарелке. Установить контакт с задержанным лейтенантом не удалось, и, сколько она ни пыталась добиться от него вразумительных ответов, тот упорно молчал, и ей пришлось арестовать его по подозрению в убийстве владельца кафе. Пинтюк же воспринял предъявленное ему обвинение в убийстве Желябкина довольно спокойно, и Зою начали терзать сомнения, что в этом, казалось бы, уже раскрытом деле явно что-то не так. Ей все время не давал покоя вопрос: почему лейтенант Пинтюк открыто пользовался «паленым» телефоном, сменив в нем лишь сим-карту? Так понравилась дорогая игрушка, что он потерял от нее голову? Или просто был абсолютно уверен, что раз он сотрудник милиции, то априори вне подозрений? Тогда он просто идиот, но в том-то и загвоздка, что лейтенант Пинтюк не был идиотом, и, как грамотный опер, а другие у Сокольского и не работали, он должен был знать, что даже если заменить сим-карту, краденый мобильник можно запеленговать по IMEI. Разделял ее сомнения и Сокольский, но своим упертым молчанием лейтенант Пинтюк сам тупо напросился на арест.