–Нормально, нормально, – Дмитрий выдавил в ответ улыбку и махнул рукой, – дальше.
–А в это время… – Новиков замолчал и посмотрел на Алину.
–Помнишь, я тебе говорила, что наши девочки проводили сверку с Владивостоком?
–Да, – ответил Овсов, так как вопрос адресовался именно ему, – и мы узнали, что наш подполковник является лучшим работником уголовного розыска и охотником на ящериц одновременно.
–А Владивосток узнал, что Гулин абсолютно ничем на новом месте работы, то есть в нашем городе, не блеснул, – Александр Валерьевич укоризненно покачал головой, – и не просто не блеснул, а даже очень сильно сдулся как оперативник. И тогда в прокуратуре Владивостока было решено вновь проверить все трупы, рассыпанные Валентином Петровичем в укромных уголках этого приморского местечка. Но уже с точки зрения не раскрытия грабежей, а деятельности самого Гулина.
–И начали с его детства? – недоверчиво уточнил Дмитрий.
–Да, нашлась группа людей, особо недовольных бывшим начальником уголовного розыска…
–Им просто больше других перепало от прокурора за то, что в своё время Гулин их обскакал, – ехидно заметила Алина.
–Вполне возможно, – улыбнулся Новиков, – но начали они с опроса всех, кто знал Валентина по учёбе в школе, постепенно, мелкими шагами построив его психологический портрет. Слухи об этом тут же дошли до ушей сослуживцев Гулина, и они немедленно сообщили об этой проверке своему бывшему соратнику. И Гулин задумался. С одной стороны, доказать ему ничего не могли, не было ни улик, ни свидетелей. Но на самом верху системы МВД появлялись сомнения в чистоплотности подполковника, и на карьере Гулина можно было ставить жирный крест. С другой стороны, новый наркотик химиков начал приносить баснословные доходы.
–Жадность победила, – подвела черту черноволосая девушка.
–Как обычно, – согласился Новиков, – и Гулин с Дагером решили, сделав огромный запас наркотика, выехать за границу. Разумеется, прихватив с собой гениальных творцов смертельного счастья, фактически несущих золотые яйца из пустоты.
–Но, как выяснилось, жадность не победила, а подвела, – уточнил Дмитрий.
–Как обычно, – вновь согласился старший следователь прокуратуры, – химики, как ты уже знаешь, просто физически не могли произвести требуемый объём наркотика и поэтому решили попросту «кинуть» нашего Дагера на деньги.
–Их тоже жадность подвела, – немедленно с умным видом вставил Феликс.
–Яблоков, – жалостливо проговорила Алина, – жадность всех подводит. Даже жадность к плотским утехам с многочисленными представителями обоих полов.
–Эээ, – Феликс открыл рот и собирался ответить, судя по выражению его лица, явно что-то возвышенное, но ни одна хорошая мысль в голову не пришла, и он дождался, когда Овсов перебил затянувшуюся паузу его оправдания.
–Потом, потом как-нибудь нас, убогих, просветишь.
–Ни Гулин, ни Семкин не собирались дарить свои кровно награбленные капиталы, поэтому Дагер установил за химиками слежку и узнал, что они взяли билеты до Барсуково. В этот момент Гусев находился у Гулина, и они вместе решили, что ненадёжных партнёров следует как можно быстрее убрать, а деньги, по возможности, вернуть. Разозлённый Кол Колыч попросил по телефону свою любовницу, которая работала в железнодорожной кассе, купить ему билет на имя Цветкова Михаила Каталиновича и продиктовал по телефону необходимые паспортные данные.
–Почему из приёмной?
–Не звонить же из кабинета замначальника УВД. Гулина никоим образом нельзя было подставлять.
–А со своего сотового телефона?
–Дима, – Новиков улыбнулся, – ты только что так прекрасно рассуждал о жадности…
–Разумеется, – согласился Овсов, – секретарь в любом случае не смогла бы понять, что Гусев берёт билет для себя. Ни понять, ни проверить. Он часто звонил из приёмной, поэтому этот момент не должен был иметь никакого значения. Кассирша знала, что дизайнер – это вор в законе?
–Нет, конечно. Для неё он – истинное воплощение стиля и моды. В постели с ней он вёл себя, как настоящий мужик (по крайней мере, так она утверждает), и она была счастлива до безумия. Выйдя на перрон в Барсуково, Гусев встретился со своим человеком, который уехал в одном поезде с химиками и узнал от него, что они купили билеты на поезд обратно в наш город и сообразил, что прыткие ребята пытаются запутать свои следы. Он тоже приобрёл билет в этот поезд и запомнил номер купе, в котором должны были ехать беглые химики. Номер купе ему сообщил его человек, который слышал, как химики покупали билеты. Ночью Гусев переоделся в милицейскую форму, накрутил глушитель на пистолет и приготовил железнодорожные ключи, которые ему достала по его просьбе любовница. Форма нужна была для того, чтобы он имел возможность зайти в купе, постучав и представившись сотрудником милиции на тот случай, если химики закрылись бы на щеколду-упор и ключ от купе Дагеру не помог бы. Но об этом варианте подумали и химики, поэтому Максим, который ждал убийцу наверху, на багажной полке, закрыл купе только на защёлку, открываемую ключом проводника. Ведь, если Гусеву придётся разбудить пассажиров купе, то он увидит, что это совсем другие люди и спектакль под названием «ликвидация несговорчивых наркопроизводителей» не состоится.