— Я всё-таки выбил у этого негодяя все нужные вам бумаги, ваше сиятельство.
— Вижу, битва была не лёгкой, — усмехнулся Марк, глядя на раскрасневшиеся щёки молодого человека и его встрёпанные белокурые кудри.
— Ещё бы! — возмущённо воскликнул тот. — Этот негодяй Сюркуф сперва не хотел мне их отдавать, и мне пришлось сослаться на отца. Тогда он принялся юлить, говорить, что бумаги в конторе на руднике, хотя я точно знаю, что они давно перевезены в замок. Потом он стал ныть, что они в беспорядке, и их нужно разобрать. Ну да! Чтоб он рассортировал их по своему усмотрению и придержал то, что наиболее интересно! Я разозлился и пригрозил ему, что сейчас же отлуплю его палкой и вышвырну за ворота. Не знаю, чего он больше испугался, но, полагаю, побоев, потому что всё же отвёл меня в свой кабинет и показал кожаные ларцы с документами. Он настаивал, что принесёт их сам, но я отобрал у него ключ, выгнал и, уходя, запер дверь на замок.
— Отлично, — кивнул Марк. — Возьмите моих оруженосцев, пусть они перенесут ларцы туда, где я смогу спокойно ознакомиться с их содержимым. И мой совет, осмотритесь в берлоге этого негодяя, не прячет ли он там ещё что-нибудь интересное. В этом вам может помочь мой оруженосец Эдам. Он разбирается в таких вещах, поскольку сам ещё тот плут.
— Конечно! — наконец улыбнулся молодой рыцарь и пошёл искать оруженосцев.
Вскоре появился Шарль и доложил, что три ларца с бумагами переместили в библиотеку. Свечи там зажжены, камин растоплен, бумага, перья и свинцовые карандаши разложены в привычном господину графу порядке. Лис тем временем ушёл на разведку, потому Марк отправился в библиотеку и занялся бумагами.
Вскоре он убедился, что совсем недавно дела на медном руднике барона де Олонда велись как положено. Все отчёты, описи, ведомости, докладные записки и расчётные книги были составлены аккуратно и понятно. Правда, теперь они были перемешаны, и всё же Марк уже понял, что, несмотря на прекращение работы, рудник находится в надлежащем состоянии, не требует больших вложений для восстановления и просто ждёт, когда туда вернутся рудокопы. К тому же он убедился, что эти пять лет рудник приносил стабильный доход, и в последний год его разработки никакого снижения добычи не было.
Марк был так увлечён своими открытиями, что не сразу заметил, что в библиотеку кто-то вошёл. Он поднял голову и увидел Эдама, на лице которого отражалось радостное желание чем-то поделиться.
— Ну? — буркнул Марк, вернувшись к чтению отчёта.
— Там внизу кавалер де Турнье задирает господина Хуана.
— И что? Я должен его спасти? — проворчал Марк. — Сам задирает, пусть сам и выкручивается. Он мне вообще не нравится. Я запретил Хуану убивать и калечить людей, а остальное пойдёт этому напыщенному индюку только на пользу!
— К тому же он некрасивый! — передразнивая Джин Хо, рассмеялся Эдам, плюхнувшись в соседнее кресло.
— Не садись, — остановил его Марк. — Видишь два ларца? Я хочу, чтоб ты разобрал находящиеся там документы?
— Это ли работа для оруженосца? — заныл Эдам.
— Огрызаешься? Не видать тебе золотых шпор!
— Ладно, я покорен вашей воле, мой господин, — нехотя поднялся юноша. — Лучше б я остался с Шарлем.
— Где он?
— Болтает с кухаркой, пока она готовит, и подъедает обрезки, которые она ему кидает, как псу. Как сортировать?
— По месяцам и видам документов.
Какое-то время они молча занимались каждый своим делом, а потом дверь со стуком распахнулась и в библиотеку вошёл Джин Хо. Он выглядел довольным и, подойдя к столу, рухнул в кресло, которое недавно пытался занять оруженосец.
— Как де Турнье? — осведомился Марк.
Лис бросил быстрый взгляд на Эдама и пожал плечами.
— Жив. Он собирался преподать мне урок, наскакивал, как бойцовский петух, и пытался оскорблять, нарываясь на ссору.
— И?
— Ничего. Я сказал, что у меня нет меча, только веер. Он стал насмехаться надо мной и делал это ровно до того момента, когда я достал веер и принялся резать им в лоскуты его камзол. Я не пролил ни одной капли его крови, но превратил его в огородное пугало. Он шипел, визжал, крутился, размахивал мечом, и это было очень смешно. Потом появилась баронесса и пришла в замешательство. Этот шут заметил её, смутился и, сыпля проклятиями, умчался переодеваться. Я победил. Лисик молодец!
— Безусловно, — подтвердил Марк.