Марк обернулся и посмотрел на капитана, на лице которого отражалось крайнее изумление. Поблагодарив пастуха и дав ему серебряную монетку, он отпустил его, и тот довольный отправился к своим овцам.
— Что ж получается, Жаклин пропала ещё до того, как вернулась проклятие? — спросил капитан, явно сбитый с толку рассказом селянина.
— Да не было никакого проклятия! — воскликнул Марк. — Кто-то убил или похитил девушку, кто-то взорвал башню, кто-то запер де Турнье в склепе. Это был человек, а не проклятие!
— А что с болезнью де Руже? — спросил Эдам, старательно обдумывая известные ему факты.
— Это тоже загадка. Как и перстень, пропавший с его руки вместе с пальцем.
— Какой перстень? — насторожился капитан.
— Когда вы навещали его с младшим де Олондом, разве незаметили на его руке странный перстень с круглым красным камнем, похожим на глаз дракона, который держат чёрные когти?
— Да как же я мог смотреть на какие-то перстни, когда видел, во что он превратился! Я был в таком же ужасе, что и Дамьен, но взял себя в руки, потому что кто-то должен был сохранить самообладание в такой ситуации.
— А раньше, когда он был здоров? Вы ведь встречались с ним? Видели у него такой перстень?
— Нет, я бы запомнил столь зловещий предмет. Когда мы приезжали в прошлый раз, он был женихом Жаклин, потому мы сошлись с ним по-дружески и даже устроили пирушку. Это позже я узнал, что он обидел её. У него были на руках какие-то перстни, но такого точно не было!
— Где ж он его взял и почему он пропал?
— Думаете, это важно? — уточнил Эдам, который любил следить за ходом рассуждений хозяина, когда тот вёл очередное расследование.
— В этом деле много странного, но мне почему-то кажется, что этот перстень играет в нём немалую роль. Может, и нет, но… Кто мог отрезать покойнику палец, чтоб забрать его кольцо?
— Де Турнье?
— Ни у него самого, ни в его тайнике перстня не было.
— Ребель?
Марк задумался, а потом покачал головой.
— Не знаю, — он посмотрел на небо, которое снова начали затягивать тучи. — Поедем в замок. Скоро стемнеет и, возможно, снова пойдёт дождь.
Они вернулись туда, где Шарль караулил коней, сели в сёдла и поспешили в обратный путь. По дороге Марк чувствовал, как постепенно крепчает ветер, а тучи, казалось, гнались за ним, затягивая небосвод. Его мысли тоже были тревожны, он всё думал, кто потратился на порох и потащился в грозу на пустошь взрывать башню. При этом дочь барона к тому времени уже пропала, а поиски её не дали результата. Потом он припомнил, что искали девушку несколько дней, после чего барон узнал о том, что башня разрушена, и прекратил поиски. Но если её разрушили раньше, разве б он не узнал об этом сразу? Ведь наверно именно пастух принёс весть об этом в деревню, а староста отправил гонца в замок. Или барон не знал, когда и как была разрушена башня, и связал это происшествие с грозой и пропажей дочери? Если он всю жизнь помнил об этом проклятии и в тайне страшился его, то все эти события в состоянии отчаяния и страха вполне могли слиться для него в один кошмар.
Тайна перстня-убийцы
Они ещё были довольно далеко от замка, когда с небес обрушился холодный ливень. Марк поспешно поднял капюшон и накинул его на голову, а недовольный внезапным душем Гром без всяких понуканий ускорил бег, стремясь скорее добраться до тёплой, сухой конюшни. Он вырвался вперёд, оставив позади других всадников и, подлетев к закрытым воротам, возмущённо заржал, едва удерживаясь от того, чтоб встать на дыбы и ударить в них тяжёлыми копытами. Привратник услышал его и поспешил распахнуть ворота.
Марк промчался по аллее, понимая, что если промокнет насквозь, ему даже не во что будет переодеться, поскольку он не взял с собой из Лорма другую одежду. Соскочив с коня, он потрепал его по холке и почти бегом бросился к дверям.
Дверь не была заперта, и нижний зал встретил его полумраком и тишиной. Он осмотрелся. Ни слуг, ни баронессы он не увидел. Несколько горевших факелов не разгоняли быстро сгущающуюся тьму, а лишь обозначали собой стены и лестницу. Направившись к ней, он поднялся на второй этаж. Там тоже было тихо. Где-то в глубине коридора виднелся свет, видимо там занимался делами Дамьен. Потом снизу раздался голос капитана Лафара, призывавшего слуг, и Марк отказался от своего первоначального порыва пойти к молодому хозяину замка и сообщить ему о результатах поездки. Справедливо решив, что Лафар сам всё расскажет своему другу, он направился в покои короля Франциска.