Я с благодарностью посмотрела на Игоря Сергеевича. В этот момент позвонил мой мобильник. Васька слегка извиняющимся голосом (ведь мы очень плохо расстались в пятницу) спросила:
- Ты поссорилась с Беркутовым?
- С чего ты взяла?
- Тогда почему так быстро вернулась из Москвы?
- Вернулась, как и планировала, сегодня утром.
На том конце провода повисла нехорошая тишина. Васька кашлянула, словно у нее перехватило горло.
- Света...- она говорила медленно, словно подбирала слова,- я боюсь за тебя. По-моему, тебе надо лечиться. Поверь мне, как психологу. Патологическое вранье без выгоды для себя - это болезнь.
- С чего ты взяла, что я вру?- я начинала тихо ненавидеть свою подругу.
- С того, что ты вообще не ездила в Москву!
- Что-о?
- То! Ты физически не смогла бы так быстро обернуться. А в субботу в обед я видела тебя в бутике на Невском. Ты мне даже рукой сквозь витрину махнула. Мне очень жаль, Света, но ты - бессовестная лгунья!..
***
Игорь Сергеевич внимательно слушал меня. (Последний звонок Васьки был настолько нелепым, что, даже дав отбой, я еще какое-то время молча сидела на скамье, не умея собраться с мыслями.) Он сам подтолкнул меня к этому разговору: "Новые проблемы?"
Я начала со странного звонка Обнорского, перешла на "тронутую" Нину Дмитриевну, заразившуюся от нее дочь, не забыла даже про чокнутого бармена с его кофейной чашкой...
- Я так и понял, что не все здесь так просто...- задумчиво сказал Парубок.- Поверьте, Света, так не бывает: чтобы в одночасье все ваше окружение вдруг... сошло с ума. Я - материалист и в мистику с чертовщиной не верю. Скорее, кому-то очень хочется выбить вас из седла: доказать, что сумасшедшая - вы.
- Но - кому?
- Это нам и предстоит выяснить... А пока рекомендую вам все-таки встретиться с кем-нибудь из участников той презентации.
- ...Игорь Сергеевич, а почему вы мне верите?- запоздало спросила я.
- Не знаю. Опыт. Интуиция. Или просто не верю в то, что красивые женщины так глупы: сначала пригрозить воровством, а потом это воровство и совершить. Как-то это очень примитивно.
Он помолчал, затушил сигарету.
- А потом... Знаете, Света, у нас с вами, оказывается, есть общие знакомые. С некоторых пор я тоже подстригаюсь у вашего мастера - у Евгения.
***
Поскольку с Музой я уже наобщалась вдоволь, то сразу направилась к знакомому фотокору Тофику Абдуллаеву, чьими фотографиями были украшены криминальные заметки утренних газет.
Тот даже не чувствовал за собой никакой вины.
- Светик - это же мой хлеб. Я отщелкал две пленки, сдал их в наше агентство, а уж купят снимки или нет - дело не мое. Я даже не знаю, вышли ли мои снимки сегодня в газетах.
Я положила перед ним две газетные вырезки.
- Да, моя работа. Особенно горжусь, что успел нажать на камеру, когда к тебе губер подошел. Смотри, как ты улыбаешься хорошо.
Тофик, как выяснилось, до этого ничего не знал о моих проблемах, а выслушав меня, лишь развел руками: извиняйте, мол...
- А негативы у тебя сохранились?
- Зачем тебе?
- Хочу посмотреть, кто на замытом фоне.
- Это я тебе и без негативов покажу,- и Абдуллаев "открыл" фото на компьютере.
Снимки сразу видоизменились. Теперь уже на них кроме нас с губернатором появились другие гости: вот художник-редактор с рюмкой водки в руке, вот - с заискивающей улыбкой - хозяйка Муза... А это кто? На обоих снимках на заднем плане стояла молодая девушка, зачарованно смотрящая прямо в объектив. Лицо ее показалось мне отдаленно знакомым, но - убейте меня!- я не могла вспомнить, кто это.
- А ты укрупнить можешь?- спросила я Тофика.
- Нет проблем.- И он начал виртуозно работать "мышкой". Однако при увеличении задний план расползался, и черты лица той девушки только расплывались. Ничего не получалось.
- Кого хоть идентифицируем?- наконец спросил Тофик.
- Не знаю,- расстроенно ответила я.
- Ну ты даешь,- обиженно сказал Тофик,- целый час ищем того, кого сами не знаем.
Однако мой коллега, видно, вошел в раж охотника и продолжал щелкать другими кадрами пленки.
Так мы проработали еще около часа, пока на одном из кадров не нашли то, что искали. На этом фото я тоже была, но как раз размытой, покидающей зал. Зато девушка, хоть и вполоборота, была видна достаточно четко. Мне хватило одного беглого взгляда... Батюшки!
- Аня! Соболина!
- Которая?- Тофик заглянул мне через плечо.
- Да вот же - Анька!- я ткнула пальцем в экран.- Но откуда она взялась на выставке? Я ее там не видела...
- Она там была всего минут десять,- как-то вдруг смутился Абдуллаев.- А ты так была увлечена собой в палантине...
- А ты знаешь нашу Анюту?
- Это не ваша Анюта,- снова смутился Тофик.- Это моя подружка. Оля. Она попросилась со мной на выставку. Девочка из провинции, ни разу не была на светском рауте.
- А чего так смущаешься, если подруга?
- Да понимаешь... Она еще маленькая. Ей только семнадцать в октябре исполнится. Ну так получилось, она живет у меня...
- Ну ты даешь.
- Да у нас, Света, все серьезно. Я жениться собираюсь. Вот тысячу долларов соберем и выйдем из подполья.
- А зачем вам эта тысяча?
- Тут, понимаешь, такая история вышла. Она приехала учиться в Питер, а у нее сумочку у рынка срезала. А эту тысячу у нее родители чуть ли не пять лет собирали... Я когда ее встретил, она аж сознание от слез теряла. Я ее подвести хотел, а ей и ехать-то некуда: в Питере только подруга матери, а Оля сказала, что, скорее, умрет, чем сознается в пропаже денег...
Смутные сомнения стали закрадываться в мою душу.
- А твоя Оля случайно не из Самары? Не Рожнова?
- Рожнова,- обалдел Тофик.
- А ты, стало быть, тот кавказец с рынка? Частный извозчик?
- Что ты обзываешься?- обиделся Тофик.- Знаешь, как у нас мало платят? Вот и приходится подрабатывать...
- Абдуллаев, да тебя убить мало!.. Из-за этой вашей тысячи долларов две женщины скоро в ящик сыграют. Дурак неумный! Соображать же надо!..
Мы еще минут десять переругивались, и Тофик пообещал мне, что лично, на правах жениха, позвонит Юлии Николаевне и Алле и во всем повинится за двоих.
Уходя, я последний раз глянула на монитор. Как все-таки эта Оля похожа на нашу Соболину. Уже собираясь закрыть файл, я заметила сбоку от Оли-Ани молодого человека, который, как я вспомнила, прятался в конце презентации от меня за колонной. Второй раз у меня возникло ощущение, что лицо его мне знакомо. Но думать над этим мне было уже не интересно. Оля нашлась!