Вот уже подошли к острогу, правда я раза три чуть не споткнулся об многочисленные пеньки, оставшиеся на месте густого леса. Сгруппировавшись около ворот, штурмовые группы замерли в ожидании. Исполины медленно подошли к воротам, замахнулись прикрученными к рукам чугунными ядрами, и одновременно обрушили вес на деревянные ворота, на всю округу раздался звон металла и треск дерева. После пары таких же ударов ворота упали внутрь острога, и тут же десятки ворвались в поселок согласно ранее утвержденному плану, попутно стрельнув пару раз в воздух.
Мартын, с длинным кинжалом в одной лапе и револьвером в другой, побежал за опричниками с криками: "Вперёд мужики!!! Вяжи супостатов!!!".
Сопротивление было чисто символическим, несколько охранников лишь успели выстрелить из старых пищалей, не причинив никому ущерба. Бойцы, пользуясь темнотой и превосходством в мастерстве быстро, минут за пять всех обезвредили, обезоружили и вывели в центр острога. Конечно, это не стрельцы, ждущие, пока преступники им дверь откроют, опричники специально обучены борьбе со всеми проявлениями криминального мира, а не охране общественного порядка, как Стрелецкий приказ.
Ко мне подбежал Петров, встав по стойке смирно, он начал рапортовать:
– Господин титулярный советник, операция завершена! Сто тридцать шесть человек задержаны, шестой и седьмой десятки проверяют оставшиеся бараки! Но есть одна проблема, на одной из землянок была приколота вот эта записка. – Он передал мне мятый обрывок дешевой бумаги.
Кривыми буквами, похоже, куском угля нацарапано следующее: "Фиалковский, если хочешь сделать свой выбор сам, то входи, иначе через пару часов я сделаю его за тебя. Входи только один" и подпись: "Твой друг – Панов".
Как только я прочитал послание, Петров обратился ко мне:
– Господин, что прикажете делать?
– Хороший вопрос… – я задумался.
Что за выбор мне предлагает сделать Панов? Надо ли мне входить в землянку? Разберемся с этими вопросами позже, у меня, я так понял, в запасе два часа.
– Мартын! – я крикнул коту, стоящему метрах в десяти и рассматривающий котлы для варки.
– Чего? – Он не спеша подошёл к нам.
– Сможешь выяснить есть ли за дверью кто-то или что-то?
Не дожидаясь ответа, я потащил Мартына к указанной сотником землянке. Дверь, сколоченная из необструганных досок, имела множество щелей. Прислонившись к одной из них, я попробовал рассмотреть, что находиться внутри, но даже специальные очки были бессильны. Мартын поняв, что от него хотят, прилип к двери, постояв так около минуты, он повернул ко мне свою кошачью морду:
– Там спиной к входу сидит человек, ростом чуть выше тебя, с залысиной на затылке. – Мартын взялся за ручку двери. – Входить будем?
– Стоп! – я резко остановил его движение. – У нас есть два часа разобраться с этим, может там засада?
Кот не понял причину моей осторожности:
– Так давайте бойцов на штурм отправим!
– Нет! Сначала всё необходимо выяснить!
Вернувшись на центральную импровизированную площадь острога, где толпой стояли варщики, окруженные опричниками, я подошел к сотнику:
– Петров, выясни, кого задержанные не видят среди себя. Другими словами, кто может быть землянке. Ясно?
– Так точно! – отдал честь сотник.
Затем на протяжении получаса люди в толпе с шумом и гамом перекрикивались друг с другом, ища своих знакомых и друзей. Постепенно они замолчали, я залез на стоящую неподалеку телегу и подозвал опричников, проводивших опросы. Они мне передали список из нескольких фамилий и кличек, прокашлявшись, начал делать поверку:
– Отрепьев!
– Я! – низкий коренастый мужик поднял руку.
– Зайцев!
– Я не Зайцев, а Кроликов! – прокричал лопоухий парень, чем вызвал в толпе хохот.
– Нытик!
– Ну, что? Нытик, да Нытик! Здесь я.
Действительно нытик.
– Михей!
– Здесь! – пробасил двухметровый бугай.
– Смола! – В ответ раздалось лишь молчание. – Смола, отзовись!