Но пока ничего экстраординарного не происходило.
Единственное, что не понравилось Ивану, — щегольская коляска, запряженная серой в яблоках лошадью, которая увязалась за ними при выезде на набережную и всю остальную дорогу ехала следом, держась на некотором отдалении. В ней — кажется, такие называют двуколками, — не было кучера, высокий краснолицый мужчина в светлом костюме, выглядевший как благородный господин, сам правил лошадью. Иван сначала хотел обратить на него внимание Мулорита, но потом раздумал. Мало ли кто это? Может, полицейская «поддержка», а может, кому-то тоже что-то понадобилось в «Садах», как называли в Кнакке район богатых усадеб, находившихся намного выше по течению реки, чем остальные кварталы. Но мужика Иван запомнил. Весьма примечательная внешность: высокий рост, гренадерская стать, почти белые волосы — землянин даже подумал сначала, что это старик, — и краснокирпичное лицо.
«Разберемся, — мысленно махнул рукой Иван. — Не может же быть без конца все сладко да гладко».
У ворот усадьбы Суволли их встретил старший камердинер мага — упакованный в парадную ливрею старик, которого Иван классифицировал как гоблина. Или, по крайней мере, существо с изрядной примесью гоблинской крови. Если заменить расшитый золотом кафтан на обноски, то дедок неплохо смотрелся бы на земной помойке в обществе таких же потерявших человеческий облик бомжей — в роли их предводителя.
Ростом на голову выше Ивана, сутулый, скособоченный, лицо зеленовато-фиолетовое, изуродованное шрамами и какими-то наростами, одно ухо порвано и висит, как у спаниеля, другого нет вовсе, из-под толстых губ торчат коричневые клыки.
Красавчик.
Однако держался старик с достоинством английского дворецкого:
— Леди Лилиан не сможет вас принять, господа. Только что привезли тело господина Амадеуса. Леди Лилиан изволит прощаться с отцом и приказала ее не беспокоить…
— Похороны завтра? — поинтересовался Иван.
— Да, господин…
— Господин Турин, — подсказал Мулорит.
— Да, господин Дурин, завтра в полдень. Леди Лилиан просила передать, что будет готова принять вас после похорон…
— Очень хорошо, господин…
— Господин Гыршак Оорно, — снова подсказал Мулорит, теперь уже Ивану.
— Да, конечно, господин Оорно, я подожду до завтра, — кивнул землянин. — Вообще я не хочу никого сегодня беспокоить. Как я понимаю, слуг уже опрашивали?
Гоблин кивнул:
— Да, вот господин Мулорит со всеми говорил.
— Тогда мне нужны только вы, господин Оорно, — продолжил Иван. — Ведь вы обнаружили тело хозяина, не так ли? Мне хотелось бы, чтобы вы проводили нас туда, где вы его нашли. Ну и вообще сопровождали нас.
Камердинер снова с достоинством кивнул:
— Как вам будет угодно господа!
Тело мага нашли в лаборатории — это Иван помнил из донесения. Как и то, что лаборатория находилась не в доме, а на отшибе, где-то в глубине усадьбы.
Идти туда пришлось через парк. Землянин не разбирался в ландшафтном дизайне, но и не специалист заметил бы, что за участком отлично ухаживают.
Вымощенная разноцветными камешками дорожка прихотливо извивалась между деревьями. На каждом повороте открывался вид на какой-нибудь чудесный уголок: то резная скамейка под цветущим кустом, то полянка, превращенная в клумбу, то ручеек, через который перекинут ажурный мостик.
Башню мага удалось увидеть только тогда, когда подошли к ней почти вплотную.
Действительно башня — вроде водонапорных, сохранившихся на Земле с позапрошлого века. Красный кирпич стен, кованые решетки на окнах, обитая металлом дверь.
Иван встал около невысокого крылечка и осмотрелся.
Кусты, за которыми можно спрятаться, росли у самой тропинки. Если кто-то поджидал здесь мага, то ему ничего не стоило, увидев, что дверь открывается, одним прыжком оказаться рядом со своей жертвой.
— Когда последний раз шел дождь? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Иван.
— Шесть дней назад, — отозвался гоблин-камердинер.
Иван оглянулся и вдруг обнаружил, что Мулорита рядом с ними нет.
Поймав взгляд землянина, гоблин ответил на невысказанный вопрос:
— Господин помощник начальника полиции изволил сказать, что хочет распорядиться на кухне по поводу легкого угощения. Он — свой человек в нашем доме, и я не стал ему противиться…
— Императорская Кошка находится в полном здравии и изволила выйти на рыбную ловлю! — раздался из-за кустов зычный бас.