— Крестная прекрасно разбирается в цветоводстве! Она — из долгоживущих, немного владеет магией земли. К сожалению, я почти никогда не слушал ее, когда она рассказывала о своих успехах в разведении нарциссов и прочих тюльпанов… а сейчас бы эти знания мне очень помогли.
— Спрашивайте — надеюсь, что могу сообщить не меньше, чем она, — щедро предложил господин Мисси.
На ярмарке не могло не быть заведения, похожего на ресторацию Птиа: небольшой общий зал с крохотной эстрадой, и множество отдельных кабинетов, отделенных от прохода глухими занавесями. Место, созданное для приватных переговоров и заключения сделок.
— Я ни разу не был здесь, на юге, — изобразив смущение, сказал Иван. — Поэтому попрошу вас, господин Мисси, об услуге: сделайте заказ на двоих, а я оплачу. Я не знаю, чем славятся ваши места.
Старик усмехнулся и назвал официанту несколько блюд. То, что принесли, оказалось действительно вкусно. Впрочем, Иван давно проголодался, поэтому предпочел суп разговору. Только когда подали второе, он начал рассуждать вслух:
— Сомневаюсь, что воришка собирался торговать своей добычей в розницу. Значит, хотел продать оптом. Но вряд ли кто-то даст ему реальную цену.
— Хорошо, если треть заплатят, — согласился старик. — Но деньги все равно немалые.
— А все-таки — почему эти нарциссы такие дорогие? И еще… понятно: то, купил я, — не из поместья Суволли… Несколько дней назад там были отцветшие луковицы, а мой красавец не успел бы вырасти.
— Конечно, — снова кивнул Мисси. — Не станет Ибган торговать краденым. Он — достаточно хороший маг, чтобы правильно заморозить луковицы, но…
— Кстати, а зачем их морозят? — перебил старика Иван.
Господин Мисси начал издалека:
— «Синий янтарь», как и все голубые нарциссы, родом с Абинского плоскогорья. Он — самый древний, можно сказать, дикорос. Были выведены еще три сорта: «Небесный корабль», «Мавелли» и «Ледяная чаша». Они различаются оттенком и формой лепестков. У «Мавелли» лепестки махровые, у «Ледяной чаши» — сросшиеся, так что цветок действительно похож на резную чашу… впрочем, это, думаю, вам не важно.
Иван неопределенно пожал плечами:
— Для дела, наверное, не важно, но интересно. Оказывается, в цветоводстве столько тонкостей!
Старичок лукаво улыбнулся:
— Если я начну рассказывать обо всех тонкостях, то мы никогда не закончим. Так вот, климат на плоскогорье суровый, снег не тает по полугоду. Нарциссы расцветают весной, за лето от старой луковицы отпочковываются «детки», которые будут сидеть в земле еще три года, давая лишь листья. Если такую «семейку» не рассадить, через пару лет старая луковица гибнет. Если выкапывать и разделять, то каждая луковица может цвести лет десять подряд.
— Понятно, — сообразил Иван. — Тепло после мороза — сигнал, что зима миновала и можно цвести. Но при чем тут магия? Разве ледники — такая уж редкость в южных провинциях?
— Для того, чтобы вырос настоящий «Синий янтарь», холода мало. Плоскогорье не зря называют проклятыми землями. Те заклинания, что творили во время войны, по сей день отравляют и воздух, и почву. Отголоски древней магии опасны… до сих пор опасны. Растения, которые смогли выжить, изменили свойства. Вряд ли вы были на Абинском плоскогорье. Я как-то попал туда… не по своей воле…. Впрочем, это тоже не важно. Удивительно красивое и… жуткое место. Весенними ночами луга мерцают и переливаются в темноте, они залиты мертвенным светом, слово души неупокоенных вернулись на землю и требуют отмщения. Даже при свете дня голубые лепестки тысяч и тысяч нарциссов кажутся мертвенными… чудовищными, даже отвратительными. Там, на высокогорных лугах, по-настоящему понимаешь, что означают слова: «Красота смерти». Восхищение и ужас… Но любителей редкостей это никогда не останавливало.
— Да вы — поэт, дорогой Мисси, — улыбнулся Иван.
— Цветы — сами по себе поэзия, — старик сделал паузу, отхлебнув вина. — Но слушайте дальше. Жить на плоскогорьях невозможно. Колонисты несколько раз пытались селиться там, но каждого, кто провел на проклятых землях год или больше, поражает тяжелая болезнь. Бедняга буквально сгнивает заживо. Но за пару дюжин дней древняя магия не успевает проникнуть в кровь, поэтому охотники в погоне за дичью поднимаются до края ледников. Они-то первыми и рассказали о прекрасных лугах, которые по весне покрываются голубыми цветами, мерцающими в ночи, словно далекие звезды. О проклятых землях сочинили много сказок, но эта оказалась правдой. Нашлись те, кто был готов ради редкого цветка рисковать здоровьем. Лет сорок назад голубые нарциссы появились в коллекциях у любителей. Но вот незадача: высаженные в другую землю, цветы постепенно менялись… мы называем это — израстались. Если ежегодно разделять луковицы, то старая будет давать голубые цветы, а «детки» — сначала чуть более бледные, а затем — обычные белые, каких полно в любом деревенском палисаднике.