– Да, сэр.
– Сколько раз?
– Трижды.
– Чем был вызван ваш визит в первый раз?
– Я взял у него отпечатки пальцев, чтобы сравнить их с отпечатками, которые я обнаружил в его доме.
– Во второй раз?
– Мне сообщили, что доктор Бэбб пришел в сознание. Я попытался задать ему несколько вопросов.
– Он смог вам ответить?
– Не смог.
– А в третий раз?
– В третий раз я был у него незадолго до смерти.
– В каком состоянии он находился?
– Возражаю, – произнес Мейсон, – вопрос задан некорректно. Свидетель – эксперт по отпечаткам пальцев, а не в области медицины.
– Я задам следующий вопрос, и вы поймете, почему я задавал предыдущий, – заспорил Баллантайн. – Можете ли вы сказать, находился ли он в сознании по сравнению с его состоянием во время вашего первого визита?
– Он находился в сознании, он был способен отвечать на вопросы, но по каким-то причинам он не мог поддерживать беседу. Он мог отвечать на вопросы только «да» и «нет» и он назвал нам одно имя.
– Какое конкретно имя?
– Джон Кирби.
– Как же он сообщил вам это имя?
– Я задал ему вопрос, знает ли он человека, который ударил его, и он ответил: «Да». Я попросил его уточнить мне фамилию, и он назвал «Джона Кирби».
– У меня все, – сказал Баллантайн и кивнул Мейсону, который тут же спросил у свидетеля:
– Вы утверждаете, что в итоге выяснили у него фамилию подозреваемого?
– Да, сэр.
– А какие фамилии он называл до того, как дал окончательный ответ?
– Больше никаких.
– Что с ним произошло?
– Нам показалось, что он испытывает какие-то затруднения. Я пытался задавать ему вопросы, но он лежал неподвижно; в конце концов вопросы дошли до него и он стал отвечать «да» или «нет».
– Но вы не может сказать наверняка, понимал ли он смысл вопросов?
– Я судил по его ответам.
– И его ответы составляли только «да» и «нет», – констатировал Мейсон. – Полагаю, возможен вариант, что он только лишь понимал, как факт, то что ему задают вопросы; и, стараясь на них ответить, он мог воспользоваться лишь двумя словами, которые был в состоянии произнести, то есть шанс ответить правильно составлял пятьдесят процентов.
– Не думаю.
– Я спрашиваю вас о конкретных фактах, – уточнил Мейсон.
– Если мне позволит Суд, – сказал Баллантайн, – я вношу протест. Весь допрос свидетеля строится на доводах. Сама суть вопроса основывается на доводах. Свидетель не является экспертом в области медицины и у него нет оснований считать себя таковым и стараться ответить на вопрос.
– Свидетеля попросили охарактеризовать в общих словах состояние потерпевшего, – произнес судья Камерон. – Я считаю, что вопрос правомерен. Свидетель может дать ответ не как эксперт, а как неспециалист в данном вопросе.
– Я считаю, что когда он отвечал, он отвечал непосредственно на тот самый вопрос, который ему и задали, – ответил свидетель. – Я сделал подобный вывод из сути его ответа. Я считаю, у нас были затруднения, чтобы заставить его услышать наши вопросы, но уж когда он понял, чего от него хотят, он находился в состоянии на них ответить и он действительно ответил на них.
– Итак, вы сказали, что в итоге он назвал вам имя Джона Кирби? спросил Мейсон.
– Да, сэр.
– И что это единственная фамилия, которую он вам назвал?
– Да, сэр, совершенно точно.
– Другими словами, вы несколько раз спросили его, кто это сделал?
– Мы несколько раз спросили его, а не знают ли он, кто это сделал?
– Что дальше?
– Несколько раз вопрос оставался без ответа. В конце концов в ответ на седьмой или восьмой подобный вопрос он ответил: «Да».
– А затем вы спросили, кто это сделал.
– Да.
– И он ответил?
– Да.
– На этот вопрос?
– Да.
– С первого же раза?
– Нет, не с первого. Повторилась примерно такая же история, как и с первым вопросом.
– Сколько раз вы повторяли свой вопрос?
– Скорее всего, раз семь или восемь.
– А не могло оказаться, что больше восьми?
– Вполне вероятно.
– И вы могли его спрашивать раз двенадцать?
– Я не считал сколько раз задавал ему этот вопрос. Я просто старался сделать так, чтобы он понял вопрос.
– Вы спрашивали и спрашивали его кто это сделал?
– Да.
– И после каждого вопроса какое-то время ждали ответа?
– Да.
– А в ответ он только молчал?
– Да, все так и было.
– А потом, в конце концов, где-то на десятый раз, а возможно на тринадцатый или четырнадцатый, после того как вы задали свой вопрос, вы получили на него ответ?
– Не думаю, что на четырнадцатый раз. Не думаю, что мы задавали вопрос четырнадцать раз. Я считаю, что мы в лучшем случае, повторили вопрос раз семь или восемь.
– И он в конце концов сделал заявление, которое вы сочли за ответ?
– Он совершенно отчетливо произнес имя «Джон Кирби».
– Возможно, он произнес это невнятно?
– Ну... не до такой степени, что невозможно было разобрать имя. Я бы сказал, что когда он говорил, он произнес имя вполне отчетливо. Он говорил чуть невнятно, но отнюдь не бормотал.
– К этому моменту вы уже знали, кто является подозреваемым?
– Нет, сэр. Тогда мы еще не приступили к его поискам. Мы занялись им только после того, как тщательно проверили все варианты номера его машины, сопоставив все буквы и цифры. Нам нужно было проверить какое-то количество машин, но как только нам стало известно имя, мы тут же нашли и машину, которая соответствовала описания и принадлежала Кирби, так что мы сразу же начали проверять подозреваемого.