С Катькой нельзя было не согласиться, но и прохлаждаться без дела Ромка не Мог. Он сбегал домой за блокнотом и ручкой, сел рядом с ней на сено и принялся чертить план леса.
— Пока их нет, давай разберемся, что произошло на той поляне. Смотри сюда. Вот куст, под которым был мой клад, вот тут лежала волчица, здесь — человек. — Юный сыщик соединил все три точки, получился равносторонний треугольник. — Слушай, Катька, может быть, тот, в кого стреляли, тоже за кладом шел, столкнулся со вторым искателем, и они его между собой не поделили? Но почему эти люди стали его искать тогда же, когда и я, а не раньше и не позже?
— Это легко узнать, — доставая из кармашка зеркальце, сказала Катька. — Нужно расспросить твоего раненого, что он делал в лесу. Он, наверное, уже пришел в сознание. В какую больницу его повезли, знаешь?
— Не знаю, — пожал плечами Ромка. — Я хотел попозже в ментовку позвонить, чтобы об этом спросить.
— Ну так звони.
— Сейчас. — Ромка потянулся за телефонной трубкой и хлопнул себя по лбу. — Слушай! Зачем звонить незнакомым ментам, когда можно узнать об этом от Алексея?
— Вот именно, — с удовольствием разглядывая себя в зеркальце, кивнула Катька. — Выясни, кто он такой, где лежит, и мы навестим его там. Ты как-никак его спас, и из одного только чувства благодарности он обязан будет все тебе разъяснить.
Не откладывая дела в долгий ящик, Ромка тут же позвонил внуку Петра Ивановича, рассказал ему о найденном в лесу человеке и попросил выяснить фамилию раненого и адрес больницы, в которую того отвезли. Алексей, как всегда, куда-то торопился, и Ромка не успел ему ничего сообщить о почти найденных и тут же исчезнувших сокровищах. Впрочем, он и не очень-то хотел об этом рассказывать, решив, что разберется со своим кладом сам.
— А больше у вас ничего не случилось? — прежде чем отключиться, с подозрением спросил Алексей.
— Нет, нет, просто мы хотим этого человека навестить, узнать, как его здоровье, вот и все, — заверил его Ромка. — Правда, мы попутно еще и волка спасли.
— Кого?
— Ну, там еще волчица была, тоже раненая, откуда взялась, мы не знаем. — Ромка услышал, как лейтенанта кто-то зовет, и поспешно добавил: — Так ты узнай, пожалуйста, что это за человек, да поскорее, мы будем ждать.
— Постараюсь, — пообещал лейтенант и, как ни спешил, не преминул заметить: — Вечно вы во что-то влипаете.
— Мы-то при чем? Они все сами нашлись! — обиженно прокричал Ромка, но Алексей уже отключился.
Ромка убрал телефон, и к нему пришла новая важная мысль. Она давно вертелась у него в голове, но окончательно оформилась только сейчас.
— Слышь, Катька, — пихнул он свою боевую подружку в бок, — а помнишь, как Жан-Жак нам сказал, что на дорогах стоят менты и все тачки проверяют?
— Угу. И что? — теперь Катька усердно красила ресницы.
— Я говорю, это хорошо, что они там торчат, они нам только на руку. Потому как кого бы они ни искали, никто с моим кладом мимо них проехать не мог: они бы увидели драгоценности и сразу б его замели. Я бы на его месте ни по какой дороге даже на велике не поехал и пешком бы не пошел, мало ли что. А если менты стоят повсюду, то он никак не мог уехать ни в сторону Москвы, ни в райцентр.
— А если он был на лодке?
— А на лодке куда можно с озера приплыть? Только в Медовку. Так что если это не седой мужик, а совсем другой человек, то он тоже где-то здесь обретается.
— С кладом?
— Кто его знает? Хотя проще было перепрятать клад в лесу, чем везти его в поселок. Вдруг хозяйка, у которой он снимает дачу, вздумает копаться в его вещах? Не зароет же он сокровища у нее в огороде? Хотя всякое может быть. — Ромка пожал плечами, но развить свою мысль дальше не успел: к их калитке подкатил красный «Рено» Жан-Жака.
В тот же миг Ромка с Катькой вынеслись на улицу. Из дома выбежала Нина Сергеевна. В ней теплилась маленькая надежда, что Ромка пошутил и в их сарае поселится не волк, а какая-нибудь небольшая безобидная зверушка. Но Когда она заглянула внутрь «Рено», ее надежда мигом испарилась.
— Помогите вытащить, — выпрыгнув из машины, попросила Лешка.
Волчица с забинтованным боком лежала на заднем сиденье и не подавала признаков жизни.
— А она жива? — воскликнула Катька.
— Жива, конечно, ей снотворное вкололи, — ответил Артем. — Врач сказал, что она много крови потеряла, оттого ослабла и не смогла убежать, а вообще-то, раны у нее не опасные.
— А он вам не сказал, что опасно привозить домой дикого зверя? — спросила Нина Сергеевна, с невольным ужасом разглядывая матерую волчицу. — Вы подумали, что будет, когда она придет в себя?