— Вот он! Ещё в прошлом веке здесь был канал, вода из которого через решётку выливалась в ров за стенами, но потом его закрыли плитами, оставив лишь колодец. Возможно, когда-то в этом месте была река, где жили выдры.
— Да, это уже за старыми северными воротами, а значит, до расширения городских стен это место находилось за городом, и там вполне могла водиться форель. Сейчас её, наверно, привозят из долины. Посмотри, есть ли где-нибудь поблизости часовня святого Маврикия?
— Вот здесь, на перекрёстке улицы Белой цапли и Старой оружейной.
— Должно быть, его дом где-то в этом районе. Бери своих людей, и едем туда. Будем расспрашивать жителей, кто-то знает живущего здесь книжника.
— Конечно, это улицы, где живёт беднота, небогатые ремесленники и мелкие торговцы. Книжников там вряд ли много.
Через час Марк стоял в подворотне старого дома и смотрел на небольшой домик, сложенный из серого песчаника. В маленьком оконце светилась лампадка, а наверху, над крышей на фоне синего неба виднелась башенка, крытая старой черепицей, внутри которой висел небольшой колокол. Наконец, в ночной тиши раздался его надтреснутый голос, огонёк в окошке затрепетал, и снова стало тихо.
— Ваша светлость, — раздался сзади приглушённый голос Тома. — Мы знаем, где это. Обходя улицу, мы наткнулись на дом возчика, который развозит товар местным торговцам. Он сказал, что проклятый книжник выпросил у него на вчерашнюю ночь осла с тележкой, но так его и не вернул. Приметы совпадают.
— Где его дом?
— Вниз по улице. Я уже отправил парней, чтоб они окружили его.
Дом был старый и мрачный, как-то боком втиснувшийся в ряд таких же убогих двухэтажных домов. Посмотрев в верхние окна, Марк заметил в одном из них тусклые отсветы, словно в комнате горела свеча. К нему подошёл сыщик и доложил, что поставил у задней двери двух крепких парней. После этого Марк решительно направился к двери и, поднявшись на низкое крыльцо с выщербленными ступенями, одним ударом выбил дверь. Он ворвался в низкий холл, а следом уже ввалились сыщики с факелами.
Несколько тут же разошлись по соседним комнатам, а он решительно взбежал наверх и направился туда, где должно было располагаться то окно со свечой. Он оказался в небольшой комнате, где стоял старинный, чуть покосившийся шкаф, набитый книгами, и большой стол, заваленный рукописями. Погасшая свеча лежала сверху, словно её опрокинули второпях, и, к счастью, она не подожгла бумаги. Людей в комнате не было. Марк осмотрелся в поисках запасного выхода. Подойдя к шкафу, он заглянул за него и увидел там нишу. Навалившись плечом на стенку шкафа, он удивился, как легко и беззвучно он сдвинулся, а вместе с ним отодвинулась и задняя стена в нише, открывая проход и узкую крутую лестницу, ведущую вниз.
— За мной! — крикнул он и сбежал по ступеням.
Он ещё не добрался до первого этажа, когда испытал жгучую досаду. Снизу повеяло душным влажным воздухом улицы, а потом он увидел дверной проём, возле которого, прислонившись спиной к косяку, сидел один из его сыщиков.
Тома, не отстававший от него ни на шаг, нагнулся к нему и, выпрямившись, покачал головой.
— Он мёртв, ваша светлость.
— Где второй? — мрачно спросил барон.
Тома устремился вперёд и выбежал на улицу. Вскоре оттуда послышался сдавленный стон.
Второй сыщик был жив, но ранен в грудь. Зажимая рукой рану, он объяснил, что они с напарником не ожидали нападения, потому тот был заколот сразу, а незнакомец, которого он даже не разглядел, выбежал из дома. Сыщик пытался преследовать его и даже схватил за плащ или мантию, но тот неожиданно обернулся и ударил его ножом, после чего скрылся.
— Куда он побежал? — рявкнул Тома. Сыщик ткнул окровавленным пальцем вдоль улицы. — За ним! — приказал тот, и сапоги сыщиков загрохотали по мостовой.
— Бесполезно, он знает здесь каждую подворотню и наверняка продумал пути бегства заранее, — хмуро проговорил Марк, взглянув на Тома. — Почему ваши люди так плохо подготовлены? Двух здоровых парней застал врасплох и порезал какой-то книжник!
— Наверно это был необычный книжник! — виновато потупился тот.
— Не хватало, чтоб он был обычным!
И развернувшись, Марк вернулся в дом. Обыск проводили одновременно во всех комнатах, но самое интересное нашли в кабинете и маленькой спальне. Перебирая бумаги на столе, Марк обнаружил черновики новых памфлетов со злобной клеветой на короля, его приближённых и Беренгара. Потом его взгляд упал на красивую книжку, переплетенную в красный сафьян с золотым тиснением. Он даже невольно обернулся, чтоб взглянуть на полки шкафа, забитые старыми, потемневшими от времени книгами с пыльными переплётами. Эта была совсем новой, нарядной и представляла собой сборник стихов и образцов любовных писем, которыми часто пользовались влюблённые придворные, не отличающиеся живым воображением. В такой убогой комнате эта изящная вещица выглядела совершенно чуждо. Осмотрев её, Марк обратил внимание на странные, едва заметные пятна на заднем форзаце и, понюхав, почувствовал запах клея. Достав кинжал, он осторожно вскрыл переплёт и достал оттуда тонкий, сложенный гармошкой листок, на котором темнели символы размером с булавочную головку.