— Предоставьте это мне, — решительно перебил ее Мейсон. — Не могу обещать с уверенностью, но думаю, что ваш приятель, Джордж С. Олдер, будет весьма поражен, когда узнает, что я представляю вас. Держитесь твердо, Дороти, и к обеду вы, возможно, уж выйдете отсюда.
— К обеду, мистер Мейсон? Да что вы, если даже судья разрешит мне внести залог, мои финансовые возможности…
— Ну, видите ли, я сам в этом кровно заинтересован, так что… Если бы не… О, да ладно, теперь вы понимаете, как все получилось. В тот субботний вечер как бы я ни поступил, все равно показалось бы, что мы с вами затеяли не то состряпать, не то похитить вещественное доказательство, а для меня было бы неприемлемо как одно, так и другое.
— О, если бы я пошла к Олдеру, как вы советовали! Но я подумала, что лучше знаю, как поступить. Если бы я знала, кто вы такой, я бы послушалась вас без всяких рассуждений.
— Ладно, — махнул рукой Мейсон. — Теперь мы с вами влезли в это дело, и нам вместе вылезать из него.
— Что же вы собираетесь делать?
— Во-первых, собираюсь проявить немного изобретательности и, возможно, прибегнуть к небольшому блефу. А первое, что надо сделать вам, — это освободиться под залог. Затем мы подадим в суд на Джорджа С. Ол-дера и официально заявим, что мы желаем получить от него показания под присягой. А затем мы еще заставим его поволноваться.
— А вы сможете все это сделать? — спросила Дороти.
— Попытаемся, — улыбнулся Мейсон. — Выше голову, Дороти. Мы с вами скоро увидимся.
Мейсон подал знак надзирательнице, она подошла, и беседа была окончена.
Глава 5
Судья Ланкершим терпеливо выслушал заключительные скучные аргументы многоречивого адвоката и сказал:
— Возражение отвергается. Дается десять дней на то, чтобы подготовить ответ. — Он взглянул на часы. — Ваше время истекло, — сказал он. — Теперь мы рассмотрим следующее дело, касающееся вопроса о сумме залога по делу «Народ Калифорнии против Дороти Феннер».
— Обвинение готово к слушанию дела, ваша честь, — сказал Винсент Колтон.
— Мистер Джексон из офиса мистера Мейсона был… — начал было судья Ланкершим, но вдруг остановился.
— О, я вижу, здесь сам мистер Мейсон. Вы готовы, господин адвокат?
— Да, ваша честь.
— Ну, так в чем заключается трудность? — спросил Ланкершим. — По-видимому, молодая женщина обвиняется в краже. Насколько я пенял со слов мистера Джексона, какая-либо попытка со стороны обвиняемой сбежать совершенно невозможна. У нее есть деньги в банке, ей принадлежит яхта, и…
— Деньги могут быть взяты из банка в любой день и час, — резко заявил Колтон. — А яхта — это старое, ветхое судно, маленькое и весьма сомнительной ценности.
Насколько мне известно, за этой'молодой женщиной не тянется преступное досье, но факт остается фактом: она проникла вечером в дом истца, смешалась с приглашенными на обед гостями и похитила на пятьдесят тысяч долларов драгоценностей. Позволить ей выйти на свободу или отпустить под залог — значит дать ей возможность внести за себя пять или десять тысяч, а затем продать драгоценности, положив в карман сорок тысяч чистыми.
— Чепуха! — отрезал Мейсон.
— Минутку, мистер Мейсон, — вмешался судья Лан-кершим. — У вас еще будет возможность высказаться. Продолжайте, господин окружной прокурор.
— Полиция не обнаружила ничего из похищенной собственности?
— Нет, ваша честь.
Ланкершим немного подумал, потом посмотрел поверх очков на Перри Мейсона.
— Ну, мистер Мейсон, а какова ситуация с вашей точки зрения? По-моему, я знаю большую часть ваших суждений. Когда мистер Джексон говорил со мной, он изложил довольно подробно факты данного дела. Мистер Колтон сказал, что ему нужно время, чтобы собрать кое-какую дополнительную информацию.
— Во-первых, — сказал Мейсон, — я не думаю, чтобы было взято драгоценностей на пятьдесят тысяч долларов. Полагаю, что вообще не было взято никаких драгоценностей.
— Понятно, — саркастически отозвался Колтон. — Мистер Олдер, всеми уважаемый и порядочный гражданин, возводит ложное обвинение на невиновных людей… Вы именно это хотели сказать?