– Почему вы не взяли машину Латтса?
– Он выключил зажигание и взял с собой ключи, когда пошел в дом. Поверьте мне, он не оставил бы мне возможности взять машину и уехать, оставив его. Ему нужна была информация. Он хотел узнать, что мне известно об акциях. Ему была дорога каждая минута. Он планировал этим вечером при возможности приобрести еще акции.
– Вы не думаете, что он мог догадываться об истинных причинах вашего интереса к акциям?
– Ну, – задумчиво сказала она, – когда он зашел в дом, он не догадывался. Но если бы он поднялся наверх и увидел убранную комнату, газету на стуле и другие вещи, то он мог бы додуматься.
– Вы не знаете, сколько раз стреляли?
– Нет, потому что у меня в машине было включено радио.
– Хорошо, продолжайте, что было дальше?
– Я думала, мне придется останавливать попутную машину, но вышло иначе.
– А как получилось?
– Я выскочила на главную дорогу в паническом состоянии, надеясь поймать первую попавшуюся машину, независимо от того, в каком направлении она ехала. Но мне повезло. В сторону города ехало такси. Очевидно, шофер отвозил кого-то в загородный клуб и возвращался пустым. Я увидела его, немного не доходя до дороги, и сразу начала махать рукой. Водитель заметил меня и съехал на обочину. Потом вышел из машины, помог мне подняться вверх к дороге и посадил в машину.
– Он мог видеть, что вы бежали?
– Думаю, да. Я ужасно выглядела.
– И что он сказал?
– Ну конечно, он… ему было любопытно. Он хотел знать, что случилось, напал ли кто на меня или что-то случилось.
– Что вы ему сказали?
– Я сказала ему, что все в полном порядке и я просто опаздываю на поезд.
– На поезд?
– Да, я хотела, чтобы он отвез меня на станцию. Мне казалось, что на станции я смогу взять другое такси и…
– У вас не было никакого багажа?
– Нет, я ему сказала, что мой муж с багажом поехал вперед, а я должна была присоединиться к нему, но опоздала.
– Он спрашивал вас еще о чем-нибудь?
– Он пытался завязать разговор, но я замкнулась и изобразила высокомерие. Но могу сказать, что он доехал до станции очень быстро.
– Иными словами, вы думаете, что убедили его?
– Думаю, что да. Вначале он задавал мне вопросы, а потом, кажется, отнесся к моему рассказу как к само собой разумеющемуся.
– Боже мой, почему вы не обратились в полицию? – воскликнул Мейсон.
– Я боялась. Мой рассказ выглядел бы фантазией. А кроме того, как только я рассказала бы, это все стало бы известно Энни. Я вложила тридцать две тысячи семьсот пятьдесят долларов, чтобы спасти свой брак, и теперь не собираюсь отступать.
– Погодите минутку, – сказал Мейсон.
– Давайте выясним кое-что.
– Что?
– Вы вложили тридцать две тысячи семьсот пятьдесят долларов в спасение своего брака. Но это было сегодня утром. После этого многое изменилось.
– Я все еще борюсь за свой брак.
– Возможно, вы боретесь за свою жизнь, – предостерег Мейсон. – Вы оказались замешаны в убийстве.
Ваш рассказ будет звучать не слишком убедительно для полиции.
– Разве вы мне не верите?
– Я склонен вам верить, – сказал Мейсон, – потому что вы приходили ко мне раньше, и мне кажется, я немного изучил ваш импульсивный характер. Вы – рискованный игрок. Вы разрабатываете некую исходную схему и ставите столбик жетонов, следуя этой схеме. К тому же вы бросаете на кон свою жизнь и свободу, стараясь спасти ваш брак.
– Без моего мужа, – заявила она, – мне не стоит жить. Я люблю его слишком сильно.
Мейсон задумчиво посмотрел на нее.
– Как поверенный в делах, могу дать вам только один совет.
– Какой?
– Вы позволите мне снять трубку и рассказать все полиции?
– Я не могу, мистер Мейсон.
– Почему?
– Вы знаете, почему. Как только Энни узнает о том, что я была там с Джорджем Латтсом, он сразу поймет, что именно я ввела вас в компанию. Деньги, вложенные мной для спасения моего брака, безнадежно разрушат его.
– Я повторяю, что по закону вам следует сообщить обо всем в полицию.
– Предположим, я этого не сделаю. Вы собираетесь меня предать?
– Я ваш адвокат, – сказал Мейсон.
– Как насчет мисс Стрит? – спросила Сибил Харлан, глядя на Деллу Стрит тяжелым, оценивающим взглядом.
– Она мой секретарь, – сказал Мейсон. – Все, что она знает, – это закрытая информация. Вы можете на нее рассчитывать.
– Довольно неплохо, – проговорила она.
– Что вы имеете в виду?
– Если я сделала ставку, то не буду хныкать при проигрыше. Вас не должно это волновать, мистер Мейсон. Я приму свою пилюлю, войду в газовую камеру с улыбкой на лице и с песней в сердце. Если я не получу своего мужа, если я не спасу свой брак, я не буду жить.
Мейсон нахмурился.
– Именно это меня и пугает в вас. Вы играете свою собственную и весьма своеобразную игру. И когда вы делаете ставку, то не знаете никаких пределов.
– Если я буду делать ставку, то поставлю все жетоны из своей стопки.
– Ну, вы это уже сделали, – сказал он. – Вы собираетесь сообщить в полицию?
– Нет.
– По правилам, это должен сделать я, – сказал Мейсон.
– Выбросьте из головы правила. Будем практиками. Вы собираетесь это сделать?
– Наверное, нет, раз вы попросили меня об этом. Но все же я думаю, что нам лучше поступить именно так.
– Почему?
– Потому что они могут узнать, что вы были там с Латтсом, а если вы не сообщите в полицию…
– А сейчас не слишком поздно заявлять в полицию?
– Уже довольно поздно, конечно, – согласился Мейсон.
Она настаивала на своем:
– Посмотрите на происшествие с точки зрения полиции и газет. Я пошла туда с Латтсом. Что-то произошло, и теперь он застрелен. Я убежала. И не пыталась сообщить в полицию. Я взяла такси, отправилась на Юнион-Стейшн, чтобы водитель такси не мог меня выследить. Потом я проконсультировалась со своим адвокатом, который посоветовал мне позвонить в полицию. Если сопоставить все факты, о чем это может говорить?
– Это значит, что вы будете подозреваемым номер один.
– Правильно, – сказала она. – Значит, сейчас ничего больше нельзя сделать, кроме как попытаться это скрыть. Кроме того, никто и никогда не сможет доказать, что я была там с Латтсом.
Мейсон задумчиво посмотрел на нее.
– А где тот пистолет, что был у вас?
– В моей машине, в бардачке.
– Вы перекладывали его в свою сумочку.
– Я знаю, но я снова положила его в машину, когда пошла в косметический салон.
– Он сейчас там?
– Боже мой, я надеюсь. Я закрыла бардачок и припарковала машину. Конечно, я думаю, воры иногда добираются до запретных отделений для перчаток.
Мейсон задумчиво сжал губы.
– Итак, мистер Поверенный, – сказала она, – я в ваших руках. Что нам делать дальше?
– Вначале мы поедем и посмотрим на тот пистолет в бардачке вашей машины.
– А потом?
– Погодите минуточку, – сказал Мейсон. Он стоял рядом с письменным столом, его глаза сузились.
Она попыталась что-то сказать, но он раздраженно прервал ее:
– Водитель такси рассмотрел вас?
– Уверена, что да.
– Вы были одеты в белое?
– Да. Я была одета в то же, в чем я сейчас.
– Довольно странно, – сказал Мейсон, – прогуливаться вдоль пригородной дороги в таком виде.
– Знаю.
– Водитель такси вспомнит вас.
– Конечно.
– Что это было за такси?
– С красной полосой, компании «Красная линия».
– Вы не запомнили номер?
– Господи, нет, конечно.
– И в этом такси вы доехали до Юнион-Стейшн?
– Да.
Мейсон пожал плечами:
– Ну, мы ничего не можем… минутку. Сколько вы заплатили по счетчику?