Но оно улучшилось, когда они с Лучезарой перенеслись в агентство вторым порталом, выпили чаю и еще немного поболтали. Тони поразился тому, как легко ему общается с девушкой, младше него на долгих тринадцать лет. Лу очень спокойно отнеслась к «тыканью», на которое Антон периодически срывался, а он окончательно махнул на это рукой. В конце концов, она не только его студентка, но еще и сотрудница, а фамильярство босса по отношению к хорошенькой подчиненной – явление весьма распространенное. Статус босса Лучезары приятно грел душу. Интересно, как она отнесется к тому, чтобы познакомиться с его отцом и мамой. Как бы случайно. Это стоило обдумать – хорошая «случайность», по опыту Антона, требовала хорошей же подготовки.
Антип больше не появился. Тони подвез Лучезару до общежития. Он решил переночевать в отеле: оставаться одному в большом доме со скрипучими полами и сиянием эктоплазмы над креслом, особенно заметным в темноте, было слегка… неуютно.
— Так что кадавр? — поинтересовался Антон в машине.
— Он… я могу с ним говорить, и он… — Лучезара прислушалась к чему-то, для Тони неслышимому, и вздохнула: — Это имеет косвенное отношение к вашему… нашему расследованию. Однако он говорит, что пока не готов. Дело в том, что сам он… Ну вот, снова заартачился, говорит, не стоит выдавать его секрет, а то вы испугаетесь.
— Я?! — слегка преувеличив свое возмущение, воскликнул Антон… вспомнил, почему решил ночевать в отеле, и покладисто кивнул: — Ну раз косвенное… Не проблема, поговорим после. Нам все равно над этим делом еще работать и работать.
— Значит… до послезавтра? — спросила Лучезара, выйдя из мобиля у забора общежития.
— Значит… да, — кашлянув, сказал Тони, стоя у машины. — А вы…?
— Да? — она зашла внутрь, коснувшись рукой проверочной метки, но держала калитку открытой.
— Нет, ничего. Вы пропустили практикум, — нашелся Антон.
— Но вы ведь со мной позанимаетесь… индивидуально?
— Непременно.
Они разошлись. Отклеились друг от друга, с усилием разорвали тонкую связь, образовавшуюся между ними этим вечером. Тони какое-то время сидел в машине, глядя на окна общежития и улыбаясь, мурлыча под нос вальс дриад, листая на телефоне фотографии со студенческих практикумов, на которых Лучезара Огнецвет попадалась гораздо чаще своих однокурсников.
Отъезжая, он буркнул кадавру:
— Только проболтайся – развею!
Глава 31
Девочки встретили меня как-то… нервно.
— Где ты была?!
— Поему не отвечала на звонки?!
— Ты человек или кто?!
— Мы волновались вообще-то! Тупорыл сказал, ты ушла с Гудковым!
Я же еле стояла на ногах, от каблуков, общей усталости… и впечатлений.
— Тише, тише! — взмолилась я. — Не галдите! Я все расскажу. Дайте присесть и ноги вытянуть! Уф! Ну, слушайте!
Я начала с момента, когда Лексей пытался подло превратить меня в фетиш. Девочки принялись громко возмущаться. Я поспешила их успокоить. Мой рассказ как-то постепенно превратился в посиделки со свежим тортиком.
Тупорыл активно осваивал особую ай-сеть Холодильных и новую услугу – моментальную доставку заказа через портал. Обычно порталы в стенах общежития не действовали. Однако наш блок был до сих пор лишен защиты от внешней магии.
— Мы ходили к Милли, — еще несколько взвинчено проговорила за столом Ксеня. — Милли… хм… расстроился. А потом все вместе ходили к Гудкову.
— И чем дело закончилось? — напряглась я.
— Ничем. Кудель и Гудков сказали, что пари аннулировано, потому что… — Ксеня запнулась.
— … Олевский принял тебя в семерку и забрал в агентство… работать. Вруны! Мы, конечно, не поверили, — договорила Марьяша, нацеливаясь на засахаренные розовые лепестки на своем куске. — Признайся, ты сбежала с помощью своего снеговика и все это время тусовалась с Вележем. Ты в курсе, что у вас совершенно неприличная дружба?
Никакого осуждения в голосе Марьяши не было. Была там зависть.
— В курсе, но мне плевать. Ленни – мой учитель. Вернее, у меня теперь двое наставников, Вележ и Олевский, — загадочно сообщила я. — Это правда… — я сделала паузу и выпалила: — Антон Макарович принял меня в семерку!
В последовавшем за этим диком танце с элементами зажигательного канкана участвовали также Тупорыл и Ри-ши. Последние использовали в качестве сцены стол, а точнее, круглую картонную крышку от торта. Наплясавшись и выпустив пар, мы вернулись к чаю. И только Ксеня очень волновалась из-за агентства:
— Это небезопасно. Как Иван Дмитриевич мог такое разрешить?
— Он доверяет Олевскому. Антон Макарович – его бывший ученик, он был у него в семерке.