И действительно, Магический Экспресс тронулся, разогнался и, подняв иллюзорную вьюгу, исчез в другом конце холла, а за ним, несколько долгих минут спустя, за которое сердце чуть не выскочило у меня из груди, я увидела то, что предполагала: пронесшийся следом за поездом сияющий эктоплазмой кластер фантомов. К счастью, тоже иллюзорных.
… В реальность я возвращалась медленно и снова через «вату».
— Девочка, девочка. Что с тобой? — настойчиво повторял над ухом женский голос.
Вокруг толпились студенты в маскарадных костюмах и гости в светских нарядах. Некоторые таращились на меня, другие растерянно оглядывались по сторонам. Рядом стояли взволнованные Мефодий, Милли и Черри. Я показала взглядом, что со мной все в порядке.
Дама, чей голос заставил меня прийти в себя, сидела возле меня прямо на полу.
— Графиня Хомутова? — пробормотала я.
— Да, — фрейлина императрицы наклонилась к моему лицу. — Ответь, только тихо. Что ты видела? Ты исчезла и появилась на том же месте, — Хомутова еще больше понизила голос. — Твои подруги побежали за куратором. Ты ведь медиум, работаешь с Олевским. Это ты послала мне то письмо?
Я кивнула. Я действительно отправила графине подробное послание, описав все контакты со Светланой во время расследования дела о кукольном доме.
— Скажи, что ты видела! — повторила Хомутова, помогая мне сесть. — Ты общалась с Той Стороной? Здесь только что был мощнейший рефлекс, его почувствовали почти все присутствующие.
— Я видела Магический Экспресс, — сказала я.
— Поезд-призрак? А Света? Света была там?
— Нет, простите, — я почувствовала сильнейшую жалость к этой женщине, которая все еще надеялась получить весточку от покойной дочери. — Я все вам рассказала. Светлана ушла. В лучший. Мир. Она вернется, но…
— … другой, — кивнула фрейлина, ее глаза покраснели, — перерождение, я знаю. Но ты видела поезд фантомов.
— Это не совсем так, — попыталась объяснить я.
— Расступитесь! — ко мне через толпу шел Кингзман. — Студентка Огнецвет, свидетели утверждают, что вы только что расслоили пространство и ушли на подпространство.
— Это не я. Это все… поезд. Магический Экспресс.
— Вы видели Экспресс? — Неон Хамптиевич нахмурился. — Скверно.
— Кингзман, — к ректору из толпы обратился высокий длинноносый мужчина в дорогом костюме. Тон у него был шутливый, но глаза горели злым огоньком. — Что за представление? Заставляете студентов участвовать в своем маленьком розыгрыше? Это ваш способ напомнить о любимой теме? Об этом… как его..
— О Гриде, Феликс, — спокойно бросил Кингзман через плечо. — И это не шоу. Девочку коснулась снежная фея.
— Ах, бросьте! Это ведь была иллюзия, Неон, признайтесь. Откуда у вас снежные феи? Вы же вечно жалуетесь на недостаточное финансирование! Да даже если они имеются, они говорят лишь с вендиго да прочей северной…
— Феликс, мой дорогой друг, не дай бог, конечно. Время иллюзий закончилось.Примите это как факт. Лучезара, не обращайте внимания на министра, он немного зол сегодня. Хватайте меня за руку и вставайте, Огнецвет. Объяснитесь в моем кабинете.
… Тони шагнул в кабинет ректора, когда мой рассказ был уже почти закончен. Я чувствовала себя глупо, сидя на стуле в костюме льва и с чашкой чая в руке. Кингзмана интересовала каждая мелочь, и вместе мы пришли к выводу, что это был темпоральный слепок-предупреждение.
Тони дал Кингзману закончить фразу и выпустил из руки распечатанную «консерву». Портал раскрылся и приветливо засветился синим.
— Я забираю ее, Неон Хамптиевич, — спокойно сказал вендиго. — Туда, где она будет в безопасности.
— Вы нигде не будете в безопасности, пока эту веселую компанию не поймают и не лишат Дара Мэб, — возразил ректор.
— Тогда скажу отцу, чтобы Союз поспешил. Факты собраны, улик хватает.
— Я в курсе. Хорошо, — Кингзман вздохнул. — Дам своим отмашку немедленно. Антон, у меня нехорошее предчувствие. Пока не сообщу, не высовывайся. Пережди. Замкни дом в контур. Барьер самый мощный, понял? И не влезай ни во что. Ты свое дело сделал, пусть теперь старики порезвятся.
— Да, ректор. Семерку мою…
— … запрем в общаге. Поставлю дополнительные ограничители, а то ведь побегут мир спасать. Добро, Антоша.