- Статья сто шестьдесят вторая - «Разбой». Пункт четвертый. Разбой, совершенный организованной группой, наказывается лишением свободы на срок от восьми до пятнадцати лет. Если будешь молчать, влепят по самое не балуй. - Конаев обошел кровать и встал напротив окна, закрывая собой дневной свет. На постель упала длинная тень. – А если согласишься сотрудничать и помогать следствию, то срок будет меньше.
Глаз допрашиваемого начал потихоньку дергаться. Этот факт не улизнул от полицейских. Признак того, что они движутся на верном пути.
- Вы лично проникали в банк и взламывали систему видеонаблюдения? – Андрей сверлил в рыжеволосом дыру.
- Николай, если вы откажетесь от сотрудничества с нами, Ваша пятилетняя дочь останется сиротой и будет отправлена в приют. Подумайте о ней. Девочке будет не просто расти без единственного родителя и в чужой остановке.
Савин сжал в руках одеяло.
- Обещаете, что Алиска не попадет в детский дом? У меня родители в городе. Дочь должна остаться у них.
Полицейские кивнули.
- Хорошо, - глубоко вздохнув, посмотрел на стену напротив и перевел взгляд на волнующих представителей закона: - Да. Я взломал видеонаблюдение. Заказ кражи ключей и пропуска тоже мой.
- Другое дело, - Андрей открыл блокнот для очередных записей. – Сколько человек участвовало в ограблении?
- Трое. Помимо меня.
- То есть, четверо…
- Да.
- Как Вы проникли в банк с чужими документами? – Роман встрял в допрос.
- Мне достали форму охранника.
- Кто?
- Человек, который нанял меня. Их группе нужен был взломщик. Обещали хорошие деньги…
- Понятно. Это был он? – Воронцов достал из кармана рубашки фото Яковлева.
- Я не знаю…
- Как это? – удивился начальник отдела об ограблениях.
- Между тем, кто предложил совместную работу, был посредник.
- Кто он? Знаешь его? – Конаев встал у спинки, преграждая преступнику вид на стену.
- Да. Старый знакомый.
- Отлично. А остальные члены команды?
- Во время дела все пришли в черных масках. С открытым лицом был только я. Поскольку шапка охранника с козырьком, мне удалось увернуться от всех сотрудников и камер. Петьку я по голосу узнал, а вот два остальных члена команды остались анонимными, - подправив подушку, Николай приподнялся и отклонился к спинке.
- Вот, пиши чистосердечное признание, и кто такой Петр. Будет неплохо, если сможешь описать, как он выглядит.
Рыжеволосый кивнул, а полицейские вышли в коридор, обговорить полученную информацию.
Закрыли за собой дверь и проследовали на первый этаж, к месту курения. В курилке они стояли совершенно одни, и Роману пришлось вздыхать дым табака в маленьком помещении. Это заставляло периодически кашлять, от чего он не выдержал и открыл одну половину окна на улицу. Густое облако сразу же поплыло наружу.
- Мы нашли соучастника. И он даже признал вину, но не смог подтвердить подозрения по поводу Яковлева, - высказал свою мысль начальник и нервно затянулся.
- Раз посредником между Николаем и лидером группировки был Петр, значит он лично знает инициатора идеи об грабеже, - Роман повернулся лицом к свежему воздуху и ждал, когда старший потушит сигарету.
С момента совершенного преступления прошло восемь дней, и только сейчас полицейские нашли одного из четверых. Кто остальные трое, до сих пор значилось большим вопросительным знаком. Об задержанном участнике официально не объявили. Расследование стало тайным.
Ввели секретность дела для того, чтоб преступники оставались в неведении о пойманном их друге. Из-за утечки подобной информации, разыскиваемые могут укрыться в подполье.
- Нам нужно найти Сидоренко младшего, - немного переварив данные, Воронцов зашел в холл, перед регистратурой. И обратился к медсестре: - К гражданину Савину Николаю Валерьевичу, восемьдесят первого года рождения, из пятьдесят девятой палаты на отделении хирургии никого не впускать. Даже родственников. При любых причинах ссылайтесь на то, что он здесь не лежит, - для укрепления приказа, он показал удостоверение.