Глава II
СТРАННЫЙ ХОЗЯИН
Венечка жил на проспекте Мира, а Лешка с Ромкой — у станции метро «Рижская», то есть их разделяла всего одна остановка метро. Поэтому брат с сестрой отправились к своему младшему другу пешком. Лешка отыскала в тумбочке красивые ошейник с поводком, которые она купила своему Дику для парадных случаев, и нацепила их на дога. Пес не сопротивлялся и доверчиво пошел за ними.
Принимай на постой квартиранта, — объявил Ромка, когда Венечка открыл им дверь.
Мальчик заволновался.
Ой, я и не ожидал, что он такой высокий. Я думал, он будет в кресле спать, как Малыш, но он же в нем не поместится!
Придется все с пола убрать, — заявила Лешка. Она зашла в Венечкину комнату, в которой царил привычный для них с Ромкой беспорядок: книги, кассеты, дискеты лежали не только на полках, столе и в книжном шкафу, но и на полу, подоконнике и даже под столом. Лешка собрала все книги и кассеты, расчистила место в углу комнаты — и постелила туда коврик с кресла.
Это ненадолго, — пояснила она Венечке. — Поживешь некоторое время так, а потом сможешь вернуть обратно свой беспорядок.
А затем позвала собаку, похлопав рукой по коврику:
Эй, теперь это твое место. Лежать! Услышав команду, пес покорно лег на коврик.
Умный какой, — удивился Ромка.
Лешка, не тратя времени даром, придвинула к себе справочник «Желтые страницы» и принялась обзванивать редакции газет.
«Найден дог, — сообщала она всем одно и то же. — Белый с черными пятнами и с черным ухом. Обращаться по телефону…»
Венечка пошел на кухню, полез в холодильник, достал из него большую кастрюлю с борщом, вылил ее содержимое в тазик и принес собаке:
Будешь есть?
Пес оглянулся на Лешку, как бы спрашивая у нее разрешения.
Ешь, — сказала она, а Венечке посоветовала: — Только ты тазик поставь на какой-нибудь стульчик, чтобы он голову вниз не тянул.
Венечка побежал за стульчиком, а когда вернулся, тазик был уже пуст. Пес с такой быстротой слопал борщ, что стало ясно, до чего он был голоден.
Надо будет ему побольше еды запасти, — озабоченно сказал мальчик и спросил: — А как его зовут?
Не знаю, — ответила Лешка. — Давай пока никак его не звать, чтобы не переучить. Хозяин найдется, у него и спросим.
Она присела перед собакой на корточки и сказала:
Ну пока, песик. Мы тебя еще навестим. Венечка у нас хороший, он тебя не обидит, только ты его слушайся.
Его хозяин может и не найтись. Ты такого не допускаешь? — спросил Ромка, когда они вышли на улицу. — Знаешь, сколько сейчас никому не нужных породистых собак по улицам бегает? И почему он без микрочипа? Вживили бы ему под кожу такую штуку и не беспокоились бы за него.
Может быть, кто-нибудь сейчас ночами не спит и о нем думает, — вздохнула Лешка. — Не могли же его, такого умного и красивого, просто так из дома выгнать?
Всякое может быть. Если Венькины родители уж очень начнут выступать, то придется его еще куда-нибудь девать. А в гостиницах для собак очень дорого, мы с тобой не потянем.
Я знаю. Рома, но я же не виновата, что он мне встретился. Как мне ни жалко бывает бездомных собак, я никогда не даю им напрасной надежды. А здесь все как-то само собой получилось. Случайно.
Реальности свойственна чрезмерная зависимость от случайности, — глубокомысленно заметил Ромка. — Это не мои слова, а мамины, вернее, и не мамины даже, а она их в одной книжке прочла и по телефону кому-то сказала. А я услышал.
Так и есть, — согласилась Лешка. — А знаешь, о чем я мечтаю?
— Ну?
Когда-нибудь у меня будет большой-пребольшой красивый коттедж, обнесенный забором. А за этим забором будут жить восемь самых больших собак, а не один только Дик. И с ними не нужно будет гулять, они сами будут по двору бегать.
А почему восемь? — удивился Ромка.
Потому что девять — это уже много. Но если вдруг возникнут подобные случайности, то, конечно, придется согласиться и на девять. А то и на десять.
— И на одиннадцать, и на двенадцать. И потом у — тебя их столько разведется, что по двору нельзя будет пройти.
Тогда я в другом месте открою собачий приют. Да, это очень хорошая идея. Не буду бояться никого приручать и для всех несчастных собак и кошек тоже построю отдельный дом.
Мечтать не вредно, — заметил Ромка. — Где ты столько денег возьмешь?
Я же дизайнером по интерьеру буду. Или режиссером! Ну, кем-нибудь, да буду. Ты что, мне не веришь?
Верю, верю. Но пока нам с одной собакой определиться нужно.
На другой день Венечка им сообщил, что пес в его доме освоился, ведет себя прилично, только, как человек, очень часто вздыхает и говорит «ах». Скучает, наверное, по своему хозяину. Ну а родители поняли, что такую собаку нельзя было оставить пропадать на улице, и пока, к счастью, не выступают.
Замечательно. Будем надеяться, что и дальше все пойдет так, как мы наметили, — сказала Лешка. — Подождем, пока выйдут газеты, может быть, хозяин дога еще и найдется.
А еще через два дня, лишь только Ромка с Лешкой вернулись из школы, в их квартире раздался телефонный звонок. Это снова был Венечка.
Мне только сейчас позвонили, — задыхающимся от волнения голосом сказал мальчик. — У Дожика нашелся хозяин, и он скоро за ним приедет.
— Как ты его назвал? — удивилась Лешка.
Дожиком. Он же дог. А вообще-то его, оказывается, Бангом зовут.
Ты куда? — удивился Ромка, увидев, что сестра вскочила с места и кинулась обуваться.
Как куда? Прощаться с догом. Мы же его больше не увидим. И потом, интересно посмотреть на его хозяина, а главное, на то, как он обрадуется, увидев свою собаку. Если б у меня Дик пропал, я бы с ума сошла сначала от горя, а потом, при встрече с ним, от радости.
Я с тобой, — поднялся Ромка. — Мне с Венькой поговорить надо. Я приборчик невидимый делаю. Помнишь, Олежка из Воронежа нам свое изобретение показывал? Он мне сказал, что стекловолоконный кабель надо особенным образом склеивать, а он у меня почему-то никак не клеится. Или кабель не тот, или клей другой нужен. Может быть, Венька чего присоветует.
Может быть, — не проявила к изобретению никакого интереса Лешка. — Пошли, что ли?
Дожик мой, если бы ты знал, как я к тебе привык и как мне жалко с тобой расставаться. — Венечка обнял пса за шею и погладил его по гладкому боку, а затем пожаловался Лешке: — Я хотел их с-Малышом познакомить, но Малыш, к сожалению, его чуть не съел.
Кто кого? — не поняла девочка. — Малыш — дога?
Вот именно. Он на Дожика бросался, лаял и визжал. Ты б только видела, каким он был грозным! Решил, наверное, что я его променял и разлюбил.
А Дожик что?
Сделал вид, что не замечает нападок. Как слон перед Моськой.
Интеллигентный.
Породистый.
Это и так видно. Мы тебе сразу сказали, что он не какой-нибудь дворняга, — вставил Ромка.
Да нет, я хотел сказать, что он очень породистый. У него даже клеймо изнутри на бедре выжжено, хотите посмотреть?
Маленький Венечка подлез под огромного пса и поманил к себе Лешку. Она наклонилась, но пес не понял, чего они от него хотят, переступил лапами и сел, склонив голову набок.
Клеймо — не клеймо, какая теперь разница? — махнул рукой Ромка. — Все равно вы сейчас его вернете законному владельцу и распрощаетесь с ним навсегда.
Это правда, — огорченно выдохнул Венечка.
Прошло еще двадцать томительных минут, и в дверь позвонили. Дог насторожился. Венечка побежал в прихожую, остальные — за ним. Пес, завидев вошедшего, вильнул хвостом и сел.
Его хозяином оказался молодой черноглазый человек среднего роста, которого можно было бы назвать привлекательным, если б не бросались в глаза его неопрятность и неухоженность. Небритый, с серыми, словно посыпанными мукой волосами, владелец дога был в синем свитере с растянутым воротом и светлой, выцветшей от времени штормовке. Один ее карман был надорван, под мышкой слева зияла дырка.