- Не согласен с тобой, Андрей.
Единственное, что я мог допустить раньше,- это утечку информации из компьютеров. Помнишь, я тебе докладывал: кто-то забирался в компьютеры отдела расследований и просматривал файлы?
Мы тогда грешили на наших охранников, которые ночью могут делать все, что им заблагорассудится. Но сейчас все файлы запаролены, у каждого сотрудника электронный ключ, а двери опечатываются...
- Ладно, Глеб, езжай в "Пулковскую",- Обнорский загасил в пепельнице окурок и стал раскладывать на столе бумаги,- поосторожней там с Ломом.
Он мужик тертый и хитрый. Сбитень по сравнению с ним - полный мудак. Как вернешься, сразу ко мне. Все.
Без пяти минут три я подъехал на частнике ко входу в гостиницу. Искать пацанов Ломакина не пришлось - едва расплатился с водителем, как ко мне подошли два высоких молодых человека, одетых в элегантные костюмы. Вспомнив прежних накачанных быков, я даже удивился.
- Господин Спозаранник? Здравствуйте, Михаил Иванович ждет вас. Пойдемте.
Огромные апартаменты на седьмом этаже поражали своей роскошью. В просторном холле, сверкающем хрусталем люстр и позолотой багетов антикварных картин, развалившись в мягких креслах под раскидистой пальмой, сидела троица стриженых быков, в которых я узнал своих старых знакомых по предыдущему визиту к Ломакину.
- Какая встреча!- осклабился, поднимаясь с кресла, двухметровый гигант, бугрящиеся бицепсы которого не мог скрыть даже просторный костюм.- Журналист от Обнорского! Все еще пишете свою хуйню?
Не удостоив его вниманием, я проследовал за своими провожатыми к двери в левой части холла. Ломакин, когда мы вошли в кабинет, поднялся из-за массивного письменного стола и, сделав жест, удаляющий охранников, направился ко мне, протягивая руку. В свои сорок четыре Лом выглядел великолепно. Невысокого роста, сухощавый, черноволосый, в прекрасно сидевшем темном костюме.
- Здравствуйте, Глеб Егорович! Рад вас видеть,- пожатие твердой сухой руки Ломакина было в меру крепким,- присаживайтесь, пожалуйста.
Зная, что от алкоголя я категорически откажусь, Лом предложил мне на выбор чай или кофе. Я согласился на чай, и через пару минут длинноногая девушка с высокой грудью, постреливая глазками, сервировала круглый столик, за который мы с Ломакиным тут же переместились.
- Надеюсь, мои пацаны не успели вас обидеть?- Лом сделал легкое движение головой в сторону холла.
- А я на них, Михаил Иванович, внимания не обращаю.
- Ну и правильно делаете,- лицо Ломакина тронула мягкая улыбка,- они ребята хорошие, только воспитания не хватает...- Он достал из внутреннего кармана пиджака маленькую, плоскую, обшитую кожей фляжку, отвинтил крышечку, сделал глоток и сунул фляжку обратно.- Вот зачем вы, Глеб Егорыч, мне понадобились. Буду краток. Уверен, что ваша фирма сейчас расследует убийство Олега Краснова.
- С чего вы взяли, Михаил Иванович?- Я сделал недоуменное лицо, отхлебнул из чашки и уставился на Лома.
- Догадался,- Ломакин усмехнулся,- думаю, что для этого не нужно иметь семь пядей во лбу. Краснов, царство ему небесное, был крупнейшим оператором на рынке распространения прессы, а вы, журналисты, и есть та самая пресса. Поэтому, если следовать логике, которую, как я понял, вы, Глеб Егорыч, обожаете, ваша контора, во главе с Андреем Викторовичем, не может не заниматься этой темой. И, ради Бога, не возражайте.- Ломакин вновь проделал манипуляцию с фляжкой и продолжил: - Хочу вам помочь. Мои ребята узнали, что Краснова грохнули люди из окружения одного известного вам бизнесмена. По понятным соображениям, я не называю его имени - догадайтесь сами. Источник этой информации вполне надежен. Вы, надеюсь, понимаете, что никакой видимой связи между исполнителем заказа и предпринимателем с нерусской фамилией нет. Убежден, что киллер не знал ни его, ни того, кого ликвидировал. Это азбука "заказухи", Глеб Егорыч, прекрасно вам известная...
***
...Наша "дружеская" беседа с респектабельным бизнесменом, если закрыть глаза на его бандитское прошлое, как, впрочем, и настоящее, продолжалась еще час, прерываемая время от времени телефонными звонками на трубу Лома.
Ломакин изо всех сил пытался убедить меня в причастности Жоры Армавирского (хотя фамилию бизнесмена он так и не назвал, догадаться, что это Гурджиев, было нетрудно) к убийству Краснова, а я, в свою очередь, зная плохо скрываемые враждебные отношения между Ломом и Жорой стремился, впрочем безрезультатно, выведать любые подробности, связанные с окружением Гурджиева людьми, от которых якобы последовала команда на ликвидацию владельца "Информпресс".
Заданный Лому вопрос вскользь насчет Сбитня не вызвал у моего собеседника особой реакции.
- Славка Сбитнев? Да ты что, Глеб?- Ломакин, по мере опустошения карманной фляжки с коньяком, иногда переходил на "ты".- Он комара не обидит. Сто лет Славку знаю, пиздит он много, но на мокруху никогда не подпишется... И потом, на кой хрен ему "Информпресс"? Он и газет-то не читает...
В конце беседы Лом сменил тему и, видимо, под влиянием выпитого коньяка, хотя внешне на нем это абсолютно не отразилось, ударился в воспоминания. Это мне было уже неинтересно, так как Обнорский в своих книгах описал "боевое" прошлое бандитского лидера более чем подробно. Я поспешил распрощаться с Ломакиным, еще раз ощутил мощную энергетику этого по-своему незаурядного человека, когда он пожал мне руку, и через сорок минут был в Агентстве.
***
..."Убийство Олега Краснова: слишком много версий..." - так я назвал свою статью, опубликованную вскоре после беседы с Ломом. Хотя и терзали меня некоторые сомнения, а без этого в нашей работе не обходится, я все-таки сделал акцент на причастности к этому преступлению бывшего вора в законе Сбитня.
Конечно, пришлось упомянуть и других физических лиц, включая Гурджиева, которые были тоже заинтересованы в устранении владельца "Информпресс".
Материал наделал много шуму. После выхода номера "Явки с повинной" руководители подразделений РУБОПа и УУР, занимающиеся оперативным обеспечением следствия по этому уголовному делу, стали ломать голову, откуда в Агентстве появилась столь обширная и разнообразная информация. "На ковер" вызывались оперативники, которые, впрочем, в один голос отрицали свое общение с журналистами.