"На крик в коридор выскочил доктор Гольдман... и тот увидел его и выстрелил в потолок... посыпалась штукатурка... Тогда я опомнилась и нажала на эту проклятую кнопку. Дверь открылась, влетели еще двое. У них тоже были пистолеты. А уже появлялись из кабинетов врачи и больные... Кто-то кричал. Было очень страшно. И эти тоже кричали... Бегали... выгоняли всех из кабинетов... Один больной лежал под капельницей. И его тоже выгнали в коридор и положили на пол. Они всех положили на пол. Понимаете? Они психи и всех убьют!"
- Похоже на басаевский вариант,- сказал я.
- Да,- согласился Спиридонов,- похоже. Вот только силенок у них маловато, и они выбрали объект, который им по зубам. На момент захвата в клинике находились двое врачей, две медсестры и трое больных.
- Почему сестра назвала их психами?- спросил я.
- Интересный вопрос... мы тоже его задали. Конкретно она ответить не может. Но у нее сложилось такое впечатление. Оценка, разумеется, субъективная, да еще сделанная в стрессовом состоянии, но она настаивает. Клиника, между прочим, специализируется на нервишках...
- Понятно,- сказал я, хотя на самом деле все было непонятно.- А что было дальше?
- Дальше они обрезали все телефоны, кроме одного. Обыскали весь персонал и больных на предмет мобильных и после этого сделали звонок по "02". На пульте ГУВД звонок зафиксирован в 11.36. В 11.48 взвод ОМОН заблокировал здание. Около подъезда обнаружили заплаканную медсестру с гранатой.
- С гранатой?- переспросил я.
- Именно так, Андрей. Ей вручили листок бумаги с машинописным текстом требований. Дали гранату, велели передать, что такого добра у них много, и выставили за дверь. Сказали: дождешься ментов.
- Хорошее начало.
- Куда как хорошо,- ответил Спиридонов. Нетронутая чашка кофе так и стояла на столе. Подполковник серьезно посмотрел на меня, сказал: Понимаешь, Андрей, ситуация сложилась гнусная. Сейчас в помещении клиники находятся шестеро заложников и трое вооруженных бандитов. Возможно - психи. Во всяком случае, их поведение неадекватно.
- Со слов медсестры?
- Не только... С ними уже выходили на телефонный контакт и наши переговорщики, и представители губернатора. Все отмечают некую неадекватность.
- А конкретней? В сложившейся ситуации бандиты, естественно, взведены, можно сказать: на грани истерики.
- Да, Андрей, именно так... однако переговорщики - люди опытные, все нюансы поведения они учитывают. И тем не менее отмечают некий внутренний напряг террористов. Вообще, доложу я тебе, эти ребята производят довольно странное впечатление... С одной стороны, их действия выглядят весьма обдуманными и, я бы даже сказал, профессиональными. Они предусмотрели вероятность наличия у заложников сотовых телефонов. Они очень хорошо выбрали объект - наши спецы говорят, что штурмовать помещение клиники очень трудно... и, наконец, они предусмотрели психологическое воздействие на власти: аналогия с буденновским инцидентом и давление путем демонстрации своего арсенала. Нате, мол, вам гранатку... нам не жалко, у нас много.
Костин замолчал, сделал глоток холодного несладкого кофе.
- А с другой стороны,- продолжил он,- поражает непрофессионализм. Их требования: мешок баксов, вертолет для полета в Финляндию и освобождение Смирнова-Козырева - абсолютно невыполнимы за два часа. Да и место расположения объекта - почти в центре города, в каменном мешке - ставит их в оч-чень сложное положение. Вертолет там посадить негде. До него потребуется ехать. Да и... вообще.
- А какую сумму они запросили?- поинтересовался я.
- Миллион долларов,- ответил, усмехнувшись, Спиридонов.
- Понятно. Ребяткам очень хочется получить бабки за краденый уран.
Точно. Ну что же, Андрей... едем?
- Едем.
***
Улица была перекрыта омоновскими автобусами с частыми решетками на окнах и с "мигалками". Кроме того, стояли автомобили милиции, ФСБ, "Волги" и "вольво" неведомых мне начальников.
Крутилась съемочная группа НТВ, уныло курил в сторонке Володя Соболин.
Спиридонов подогнал комитетскую "девятку" вплотную к автобусу.
- Проходим внутрь быстро,- сказал он.- Не стоит тут светиться. Я не могу исключить, что среди зевак нет сообщников бандитов.
Я был согласен с подполковником...
По крайней мере я - если бы мне довелось проводить такого рода операцию - непременно поставил на улице своего наблюдателя. Хотя навряд ли группа Смирнова обладает большим людским потенциалом. Трое - сам Смирнов, борец Вадик и еще один прапорщик из обслуги объекта в Вологодской области уже сидят. Еще трое сейчас находятся внутри клиники... Ну не рота же их? Тем не менее Спиридонов прав - светиться нам ни к чему. Мы быстро прошли в автобус. Внутри сидели Костин и еще шестеро незнакомых мне мужчин. На столике работала радиостанция, лежали какие-то чертежи...
Я глянул на них мельком, понял: план помещений клиники.
Костин хмуро кивнул. Впервые я видел его таким озабоченным.
- Здравствуйте, Андрей Викторович,- сказал он,- присаживайтесь. Виктор Михалыч разъяснил вам суть проблемы?
- В общих чертах - да.
- В общих чертах,- повторил Костин, потом все-таки улыбнулся.- Ну ваше время еще не пришло... Но скоро, видимо, придет. А сейчас познакомьтесь с вашими партнерами.
Костин показал глазами на трех мужчин, что сидели в задней части автобуса.
У одного на коленях стояла сумка с профессиональной видеокамерой.
- Игорь,- сказал Костин,- вот вам ваш заморский коллега-журналист. Введите его в курс дела.
Один их мужчин дружески мне улыбнулся, я прошел в хвост автобуса и назвался: Андрей. Все трое моих "коллег-журналистов" тоже представились по имени. Мы пожали друг другу руки. Тот парень, которого звали Игорь, сразу начал "вводить меня в курс дела".
Значит, так, Андрей... ситуевина сейчас вот какая. В помещении шестеро заложников и трое вооруженных террористов. Возможно - наркоманы. Возможно шизы... нервничают. Сильно нервничают. Брать их штурмом - нереально: дверь такая, что взорвать ее можно только вместе с домом. А на окнах они, похоже, ставят растяжки. Объяснять, что это такое, вам, наверно, не нужно?