Кристин Демайо-Райс
Название: Дело о пропавшем Бланик
Серия: Тайна Фэшн Авеню #0,5 (книги об одних героях)
В голове от похмелья шумело как от работающей швейной машинки, а когда завибрировал зажатый между ногой и матрасом мобильник, шум превратился в рев взлетающей ракеты.
− Что? − Безжизненно отозвалась Лора, даже ничего не спрашивая. Причина звонка ее не интересовала. Просто звонящий должен почувствовать весь идиотизм своего поступка, даже не слыша ее голоса с вопросительной интонацией.
− Я потеряла туфлю. − Это была сестричка Руби, старше на десять месяцев, но ни на каплю не умнее.
− Посмотри в задней части шкафа.
− Нет, одну из туфель от Маноло Бланик. Это случилось прошлой ночью.
Лора резко выпрямилась в постели. Комната закружилась, и она прислонилась лбом к прохладной оштукатуренной стене.
− Где ты ее потеряла?
− Если бы я знала где, то уже бы там все обыскала. Её нет ни в квартире, ни в коридоре, ни на тротуаре.
Боже, она уже весь квартал прочесала.
− Поняла. − И прежде чем она успела произнести: «Перезвони мне через час», в парадную дверь раздался стук. Руби жила наверху, но личное пространство на то и личное пространство, чтобы ограничиваться хотя бы стуком, а не фразой «проходи без спроса». − Входи, − сказала она в трубку. В замке щелкнул ключ, и Лоре пришлось вылезти из постели.
Лора могла только представить, как она сейчас выглядит. Предыдущую ночь они провели в рок–н–рольном угаре, перемещаясь из клуба с черными стенами и живой музыкой в место, название которого менялось каждую неделю, потом в закусочную, потом… куда–то еще. Возможно, к тому времени они уже находились в Бруклине, но подробности были очень туманными. Руби надела одолженные на первое свидание с Дарреном туфли от Бланик. Даррен был сыном какого–то второсортного актера, совершившего возвращение на экраны. Он был первым ребенком на детской площадке, который носил солнцезащитные очки с зеркальными стеклами и курил сигареты со вкусом фенхеля − именно таких парней всегда и искала Руби. Богатый на понтах. Популярный. И самое главное, он был достаточно известный. Она выпросила у своего босса красные туфли, обещая сжечь себя заживо, если не вернет их в целости и сохранности.
Итак, потеря туфельки не являлась серьезной причиной, чтобы встать с постели, если только на кону не стояла работа Руби или, по крайней мере, ее гордость. Лора пожала плечами, надела совершенно не нужный сейчас халат, прямо на вчерашнюю одежду и, не глядя на себя в зеркало в прихожей, направилась в гостиную.
Руби потрясла ключами и посмотрела на кушетку, которую Лоре не было видно. Лора начала говорить, направляясь на кухню:
− Я приготовлю кофе и… − Говоря, Лора направилась на кухню, но быстро и глубоко вздохнула, когда увидела Стью, сидящего на диване, во вчерашней футболке набекрень, чьи светлые волосы выглядели так, словно его током ударило.
− Надеюсь, ты собираешься сварить кофе, − сказал он, откидывая волосы назад. Он был долговязым, с твердым прессом, накачанным за долгие часы работы курьером на велосипеде. Милый. Определенно милый. Но в ее сердце жил другой мужчина.
Лора очень хотелось уточнить, что тот факт, что он был полностью одет и лежал на диване, что означало, между ними ничего не было. Но присутствие Руби остановило.
− Да, кофе.
И все трое ввалились на Лорину кухню, обставленную полностью по манхэттенским меркам.
В объявлении об аренде было сказано, что это «кухня, где можно поесть», и технически здесь действительно располагалась плита с четырьмя конфорками, большая металлическая раковина и двухкамерный холодильник. И даже оставалось место для раскладного стола. Но духовке не хватало места, чтобы открываться полностью, а холодильник был таким невысоким, что Лоре была видна пыль, что оседала на его крышке. И это вместо того, чтобы испытывать блаженное неведение об этой пыли, как должно было бы быть с полноразмерной моделью.
Руби держала за пятку красную туфлю. Для человека, который протащился через весь город и уснул без задних ног всего три часа назад, она выглядела слишком хорошо. Может чуть хуже модели, только что сошедшей с подиума.
− Эту я нашла в бистро «Бандинос».
− Итак, начнем с этого, − предложила Лора.
− Там его не будет, − сказал Стью. – Там ты уже хромала на оду ногу. Думаю, ты потеряла его в Твинкле.
Руби подтолкнула туфлю к Стью и отогнула каблук.
− Каблук сломался. Вот почему я прихрамывала.
− Ты вернешь боссу сломанные туфли? − спросила Лора.
− Я могу починить их в понедельник и вернуть Труди в обед. Но пропавший вернуть будет трудно.
− Вспомни, − вмешался Стью, наклоняясь со стула и открывая Лорин холодильник. − Скинула их, когда танцевала с тем немцем. Один укатился под диван. − Он понюхал молоко и поставил его на стол.
− И ты мне не сказал?
− Не-а.
− Почему?
− Потому что мне было все равно.
Время от времени неприязнь Стью к Руби было трудно не заметить. Для Лоры такие моменты были самыми любимыми, но длились они не долго. Стью недолюбливал Руби, как один кузен недолюбливает другого. Возможно, им не нравилось общество друг друга, но они были крепко связаны. Этой связью была Лора. С Руби она была связана кровью, а со Стью не менее крепкой дружбой.
− Из «Твинкла» ты ушла точно в двух, − сказала Лора. – Это точно. Я помню, как ты пыталась пробежать квартал, а Дитер гнался за тобой со спичками. − Руби посмотрела на нее пустым взглядом. Эта часть вечера у сестры в памяти не осталась. И Лора пришлось отвечать на незаданный вопрос: − Тот парень из Германии.
Лицо Руби помрачнело.
− Его звали Ганс.
− Да без разницы. Главное, у тебя было две туфли, когда ты ушла из клуба.
Стью достал из шкафа чашки и проверил, нет ли пыли. Удостоверившись в их чистоте, он передал их Руби и Лоре.
− Я не заметил, что она заглядывала под диван, поэтому понятия не имею, как туфли снова оказалась у нее на ногах.
Руби порылась в Лореном шкафу и нашла бутылочку с парацетамолом.
− Я вообще не знаю, как ты заметил, куда я зашвырнула туфлю и искала ли я ее, ели тебе было на это плевать. − Она протянула бутылку парню, чтобы открыл крышку.
− Туше. − Он резко открыл крышку. − Так ты думаешь, это было после «Бандинос»?
− Я думаю, что после «Без Шуток», ничего не помню. Какая это туфля?
− Левая. Правая туфля видно где–то в «Без Шуток». Труди будет в ярости. Я уволена. – Руби с грустью протянула туфлю.
− Может у Даррена фетиш на правую ногу, − пробормотал Стью в свою чашку.
Даррен − первопричина, по которой Руби и одолжили обувь, оказался настоящим уродом. Он настоял на том, чтобы Руби встретилась с ним за ужином в «Ромбусе», а потом он переобщался по меньшей мере с двадцатью людьми в баре, полностью игнорируя Руби. Пока та не взяла такси и не поехала «Йессирибоб» («так точно») к Лоре и Стью.
− Сколько стоят эти малышки? − спросил Стью.
− Это не имеет значения, − вставила Лора, совершенно разбитая после такого раннего и резкого пробуждения. − Заменить мы их не сможем. Они прошлого сезона.
− Восемьсот семьдесят, − сказала Руби.
− Ну чтож, общество потребления на коне, – подытожил Стью, ополаскивая чашку.
Лора понимала, что в какой–то момент ей нужно будет идти на работу, хотя сегодня и воскресенье. У нее на столе лежали три выкройки, ожидающие корректировки. Джереми Сент–Джеймс, дизайнер супер–ниндзя, ответственный за актуальные дизайны, а также ее зарплату, тоже должен был быть в офисе. Она с гордостью говорила, что у нее было так же мало личной жизни, как и у него. Он был великолепным, чудесным, страстным и совершенно недоступным.
Но перед тем, как пойти на работу к мужчине, который ей не светит, она поможет Руби. Лорина самомнение зашкаливало. Ведь такая красавица, с идеальными волосами, коммуникабельная и способная понравится всем, кроме Стью, − нуждалась в ней. Более того, это доказывало, что такие ничтожества как Лора по–прежнему нужны.
На улице было двадцать шесть градусов, и солнце хоть пока и висело низко, все равно било в глаза. Без солнцезащитных очков было невозможно идти. Стью укатил освещать секретную антипотребительскую демонстрацию для какого–то журнала, пишущего о рекламных диверсиях. После этого он должен был настроить звук для группы, а затем съездить еще куда–то, куда не сказал. У парня было больше дел, чем у семьи иммигрантов. Но все же он нашел время влюбиться в нее.
***
В бистро испанских закусок «Бандинос», со странным расписанием и отсутствием алкоголя, пахло свиным задом, но в этом была часть его очарования. Часы работы варьировались между одиннадцатью вечера и восемью утра, а это означало, что все, кто здесь сидел, были слишком пьяны и накурены, чтобы что–то чувствовать. В трезвом состоянии Лора и Руби здесь не бывали, и эту вонь почувствовали в первые.
− Боже мой, − сказала Руби. − Я не могу…
− Терпи. − Лора постучала в металлическую дверь. – Туфля с собой?
Руби подняла левую Бланик рукой, не прикрывавшей нос.
− Ты помнишь, как сломала его? − спросила Лора.
− Кажется, я упала с бордюра или типа того.