Но Руби ее проигнорировала.
− Я ходила туда за салфетками. Помнишь? У него был фиолетовый навес.
− И как ты это определила посреди ночи?
Руби пожала плечами, но действительно, прямо перед ними между Восьмой и Девятой авеню расположился корейский магазин с лиловым навесом, а по соседству на тротуаре было несколько металлических люков, ведущих в подвал. На дверях розовым мелом были написаны буквы «Нью–Джерси». На букву «Н» наступили и стерли, но пара пластиковых стаканчиков была единственным признаком того, что прошлой ночью здесь было несколько сотен математических гениев и их прихлебателей.
Металлические двери были заперты, и стук − или, в данном случае, пинок − в двери не помогал. Если там кто–то был, звуки, вероятно, игнорировались, ведь люди весь день ходят по этим люкам–дверям. Магазин над цокольным этажом оказался закрытым рестораном с вывеской «АРЕНДА», и, конечно же, пустовал. Если туфля действительно там, то там она и останется.
− Рубес, прости, но мне нужно идти на работу.
− Нет, ты должна пойти со мной в «Твинкл».
− В этом нет никакого смысла. Ведь ноги с утра разбиты не были? − Руби склонила голову набок. Она не понимала, к чему ведет, Лора. − Прости, но вероятность того, что ты посеяла их в «Твинк» и проходила в «НеШутке» и «Бандинос» без обуви и не повредила ноги… она нулевая. Такого просто быть не может.
Руби топнула по люком, привлекая взгляды прохожих:
− Я! Хочу! Мои! Туфли!
− Успокойся!
− Я не успокоюсь. Я пообещал, что привезу Труди туфли в целости и сохранности, а теперь одна сломана, а вторая пропала. Что она сделает, когда я завтра появлюсь? А?
− Уволит тебя?
Руби опустила голову и устремилась в магазинчик. Лора пошла за ней. Остановившись в прилавка, Руби принялась рыться в своей бесконечной сумке. Азиатка за прилавком не сводила глаз с корейского игрового шоу с одеждой. Руби кинула на прилавок пару пенни и пять центов и схватила пачку салфеток.
Продавщица воскликнула: «Пятьдесят центов!» и ткнула на мелочь, которую высыпала Руби, не отрывая глаз от экрана. − Там сорок восемь.
Лора бросила на прилавок долларовую купюру, и они уже собирались уходить, когда кассир сказала.
− А, туфли сегодня подходящие. Выглядит гораздо лучше.
Они замерли в дверях.
− Простите? − спросила Лора. – Что вы сказали?
Азиатка указала на потрепанные кроссовки Руби и сказала.
− Сегодня обувь одинаковая, из одной пары. − Она подняла большой палец вверх. − И ты забыла сдачу. − Она протянула два четвертака и погрозила пальцем, как словно ругая.
− Вы имеете в виду прошлую ночь? − спросил Руби. – На мне были разные туфли?
– Было очень весело. Мы посмеялись и сказали: «Эта новая мода!» У тебя на левой ноге была еще одна туфля. Хорошая туфля. Лабутен.
− Бланик.
− Как скажешь. А на правой – дешевка. Темно–красная с блестками вокруг. − Она махнула рукой, словно хотела выбросить из памяти дешевую правую туфлю.
− Похоже на туфлю, что нашлась в бистро, − сказала Руби.
− Ты просто забрала из «Твинкла» не ту туфлю, − добавила Лора.
Они поблагодарили кассиршу и выбежали на улицу, не отрывая взгляд от телефона. Проследив свои перемещения вчера ночью и нашли «Твинкл», а затем и их номер.
− Здравствуйте! − сказал Руби. – У вас есть что–то типо бюро потерянных вещей? Прошлой ночью я потерял у вас красную туфлю.
Лора нервно постукивала ногой. Если туфля была там, то она была свободна. Можно было снова вернутья к привычной жизни. Пойти на работу и повидаться с Джереми наедине, ни на что не отвлекаясь. Как бы она ни любила путешествовать по городу со своими друзьями и посещать бары и рестораны пока не разорится, самое любимое ее время проведение было с боссом на работе.
***
Рядом с ней Руби сжала пальцы и улыбнулась.
− Да! – Затем. − О. Отлично. Спасибо. − Она запищала. − У них есть второй чулок и кроссовки.
− Ну… − Лоре не хотелось подливать масла в огонь. − Ты разберешься.
− Наверное, она все еще под диваном!
− Ты можешь сама пойти в «Твинкл»? Мне действительно надо на работу.
Руби включила режим маленькой девочки, схватив Лору за воротник и подогнув колени.
− Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Я сама тебя посажу в такси и довезу на 38–ю к половине двенадцатого. Пожалуйста, пожалуйста!
− Ты знаешь, сколько будет стоить такси из Бруклина?
− И я почищу твой туалет.
− Серьезно?
− Пошли со мной, и я посажу тебя на такси до работы и сегодня вечером выдраю твой унитаз.
От такого предложения Лора не могла отказаться.
Они суетливо сели на поезд до Бруклина. Пересекая мост, Руби получила два сообщения от Даррена.
− Боже мой! Какой мудак. Он пропустил ту часть, где я его бросила?
− Так ты действуешь на мужчин.
− Это все из–за обуви. Она сделала меня на пару фунтов стройнее. Кроме того, я как будто общалась с любимцем фотошопа. Как бы я хорошо не выглядела, не могла привлечь его внимание.
− Может быть, ты была ослепительно красива.
− Ага, его последней девушкой была Гертруда Раш, так что нет, не думаю, что дело в этом. − Гертруда Раш была самой недоступной простушкой в мире. Она сыграла Дейзи в фильме «Великий Гэтсби, часть 2».
− Может быть, ему нужно было поздороваться со всеми этими людьми, и он пытался побыстрее с этим покончить.
− Он знал, что они там будут. Они такие: «Эй, Ди, я занял тебе место» и «Даааааррен, ты опоздал, чувак», так что нет. Он привел меня на свидание со всеми своими друзьями. А это не нормально.
Сестра замолчала, когда поезд нырнул в темноту туннеля. Затем Руби сказала:
− Мне всегда кажется, что в этот раз всю будет по–другому. Он был таким вежливым, провожал меня из студии до кронштейнов с одеждой. И меня снова обманули.
− Ты найдешь нужного парня, Руби.
− Он сидел в этом съемочном гриме, такой смущенный. Это было мило. Знаешь, Труди вломилась со словами: «Дайте, парню солнцезащитные очки, и лучше бы они были «Толлридж и Черри», и пусть они всегда будут под рукой». Не окажись в тот момент очков , − продолжала Руби, − она бы отправила меня в примерочную на весь день. И все это прямо на его глазах. Было так неловко. Но он так посмотрел на меня, будто говоря: «Бедняжка, как я тебя понимаю».
Руби достала свои солнцезащитные очки и сменила их на большие и темные, лежавшие на дне бездонной сумки. На линзах было тиснение «T&C», не мешающее обзору.
− Но он ничем не лучше остальных. Я была просто какой–то начинающей девчонкой–дизайнером на фотосессии. Он пригласил меня на свидание, потому что ему было скучно.
После паузы она добавила:
− К черту его! − и застучала в телефоне, блокируя его звонки и сообщения.
Лора никогда раньше не видела, чтобы она кого–то блокировала.
Они сошли на Атлантик–авеню, самой большой железнодорожной станции, которую они когда–либо видели за пределами Таймс–сквер. Выходов на ней была масса. Девушки попытались вспомнить, в какой они выходили со Стью прошлой ночь, но все выходы выглядели одинаково. Поэтому они просто вышли наугад.
Поднявшись на поверхность, они как будто оказались на другой планете. В этой части Бруклина были широкие улицы, ровные дома. Кабеля и провода как спагетти прорезали кусочки открывавшегося неба, а блочные дома были обсажены деревьями. Стью постоянно говорил о стоимости недвижимости в Бруклине, и Лора вспомнила, что здесь деревья влияют на стоимость недвижимости больше, чем все остальные факторы.
К счастью, «Твинкл» был настоящим клубом с адресом и дверью без каких–либо ребусов. Днем клуб превращался в ресторан. Они были здесь семь или восемь раз, и ни разу не заметили кухни, но, очевидно, она использовалась для приготовления изысканных гамбургеров и картофеля фри.
− На двоих? − спросил метрдотель, щелкая меню в кожаном переплете из–за стойки рецепции. Лора и Руби все еще пытались сориентироваться, вспоминая местонахождение прошлой ночью кассира, металлоискателя и вышибалы в холле. Без этого казалось, что они попали в другое место.
Руби прошептала.
− Я не вижу диванов.
Лора осмотрела комнату. Диваны стояли там же, где и вчера, но были обтянуты тканью.
– Мы можем присесть там? − спросила она, указывая на диваны. Но им отказали, и места тотчас же заняла группа из восьми человек, одетые в ужасные бабушкины костюмы. Они побросали сумки на диваны и поблагодарили за принесенное меню. Типичные отдыхающие в Бруклине воскресным утром.
Она и Руби сели и осмотрели комнату.
− Можем подождать, пока они уйдут? − спросила Руби.
− Сначала они закажут напитки.
− Может быть, мне просто подойти и посмотреть?
− Ага, и встав на четвереньки, ползать под диваном? Как ужасно не вовремя. Мне нужно идти на работу, иначе я пропущу… − Лора замолкла.
− Пропустишь что? Сегодня воскресенье.
Пропущу разговоры с Джереми. Корректировку трех выкроек в его компании. И ради чего? Еще одной драмы Руби Карнеги?