– Вам чудится, – печально отвечает мальчик. – Я могу вырасти, только если папа сделает мне конечности подлиннее, а он говорит, что сейчас у него нет для этого запчастей.
– И стоят они, наверное, как крыло от самолёта, – ухмыляется Клаус.
– Дело не в деньгах, – отвечает Монти со скорбным кивком. – Просто папу нельзя беспокоить.
Монти вытирает глаза, и ты видишь, что стежок над его левой бровью ослаб.
– Ты хорошо отметил день рождения? – спрашивает Клаус.
– Вечеринка прошла весело. Клоун-зомби был немного странным, но мне понравилось играть в прятки, даже когда меня находили первым. Но потом, когда все мои друзья разошлись, папа всё испортил, потому что завёл волынку про свой дурацкий генератор монстров. Делать новых монстров ему намного интереснее, чем заботиться о тех, кого он уже создал.
– У тебя есть предположения, кто бы мог его забрать? – спрашивает Клаус.
– Я этого не делал, если вы на меня намекаете, – с вызовом отвечает Монти.
– Пока что никто никого не обвиняет, – спокойно говорит Клаус.
– Как я уже вчера говорил Бобби по телефону, это мог быть кто угодно, – продолжает Монти.
– Вы с Бобби очень хорошие друзья, верно? – спрашивает Клаус.
– Да, – мрачно отвечает Монти, – но папе не нравится, когда я хожу к нему в гости, поэтому мы часто разговариваем по телефону.
– Почему он не хочет, чтобы ты ходил в гости к лучшему другу?
– Они с отцом Бобби не ладят.
– Да, я так и подумал, когда последний раз говорил с ним, – говорит Клаус. – Твой отец сейчас дома?
– Нет. Извините.
– Мы бы хотели осмотреть дом, если ты не возражаешь.
– Думаю, в этом не будет ничего плохого, – говорит Монти.
Вслед за ним вы идёте в прихожую, а оттуда – вниз по винтовой лестнице и в комнату без окон, где всё буквально кричит: «Это лаборатория спятившего учёного!» Повсюду колбы с пузырящейся жидкостью, шипящие чашки Петри и пульсирующие части тела в банках.
В центре комнаты на столе лежит безжизненное тело: размером со взрослого человека, абсолютно лысое и прикрытое красной тканью.
– Полагаю, это и есть последний проект доктора Франклфинка, Энормельда, – говорит Клаус.
Вся комната похожа на кошмар комиссии по охране труда: на столах раскиданы бритвенно-острые скальпели, а воздух пропитался зловонными парами. Вслед за Монти вы идёте к стеллажу, на котором раньше стоял генератор монстров, и ты стараешься ничего ненароком не коснуться. Ты присматриваешься к полке и на фоне пыли видишь контур агрегата на том месте, где он раньше стоял. Внизу на полу лежит несколько маленьких коричневых шариков мышиного помёта.
Клаус опускается на корточки, поднимает один и подносит к носу.
– Хм, у вас проблемы с грызунами?
– Наверное, одна из лабораторных мышей снова сбежала, – отвечает Монти.
– У вас здесь кто-нибудь убирает? – спрашивает Клаус.
– Папе пришлось пригласить уборщиков-единорогов после того, как гоблинов стошнило на вечеринке, но он не стал бы пускать никого в лабораторию.
– Даже тебя?
– А мне что тут делать? – пожимает плечами Монти, засунув руки в карманы.
– Тебе не интересно, над чем работает твой отец? – допытывается Клаус.
– Я сам результат работы отца, – отвечает Монти. – Я не знаю, почему вы задаёте все эти вопросы мне. Если вам не терпится найти драгоценную машину папы, то вам надо разговаривать с подозреваемыми.
– И кто, на твой взгляд, на эту роль больше всего подходит?
Ты и прежде видел, как Клаус применяет этот метод: предложить подозреваемому указать виноватого. Это далеко не всегда помогает найти преступника, но зато позволяет многое узнать о подозреваемых и об их отношении друг к другу.
– Я не знаю, – говорит Монти. – Может быть, гоблины. Они всегда всё крадут.
Вы слышите, как хлопает входная дверь.
– Это наверняка папа, – говорит Монти. – Ему не понравится, что вы сюда спускались.
Прежде чем выйти на лестницу вслед за Монти, ты напоследок окидываешь взглядом лабораторию и пытаешься запомнить все детали.
Доктор Франклфинк стоит в прихожей.
– Что вы здесь делаете? – раздражённо спрашивает он.
– Мы осматривали место преступления, – отвечает Клаус.
– И? Уже что-нибудь обнаружили?
Глаза твоего начальника гневно вспыхивают, но после небольшой паузы он отвечает ровным голосом:
– Я не вижу смысла обсуждать дело, пока оно не раскрыто.