"Беги, Джо, беги отсюда! Ради бога, беги!!!", - кричал мозг Ковальского, но его губы, искривившись в жесткой усмешке, сказали нечто другое.
- Милочка, позвольте узнать, сколько вам лет?
- Что...? - Улыбка сползла с лица девушки. - Что с тобой, Гарри?
- Так и собираетесь тут всю жизнь просидеть, за печатной машинкой? Вам бы мужа хорошего, да детишек бы завести...
- Что... ты такое говоришь!?
- Я говорю: красивая вы девушка, а ведете себя, извиняюсь, как двадцатидоллоровая шлюшка.
- Ты-ы-ы... - Она постепенно приходила в себя. - Скотина!
- Да уж, он такой! - как-то странно ответил Ковальский, а потом вдруг достал из кобуры "вальтер" 38-ого калибра. Переложив его в левую руку, он передернул затвор, посмотрел одним глазом в дуло пистолета, и медленно навел его на секретаршу.
"Перестаньте, вы, чертов маньяк! Убейте меня, а ее оставьте в покое!", - тщетно буйствовал внутри себя самого Ковальский.
- Шеф у себя? - спросил он ровным голосом.
Джобет на дрожащих ногах медленно поднималась со стула. Лицо ее побледнело, губы дрожали.
- Г-гаррри, т-тыы ш-што-о...
- Куколка, я спрашиваю еще раз: капитан у себя?
Она молча кивнула и медленно опустилась на свое место.
- Ну и прекрасно! - бодро сказал инспектор Ковальский, и нажал на спусковой крючок.
Выстрел отбросил секретаршу назад, но стена не дала ей упасть. Так она и осталась сидеть, уперев в стену свою милую головку, и на ее красивое бледное личико со лба стекали две темные струйки.
"Господи, Джо! О господи!!!".
А Ковальский уже открывал дверь в кабинет.
Феретти сидел за столом с открытым ртом, не понимая, что происходит: подчиненный и друг держал его на мушке!
- Что происходит Гарри? Это... это ты стрелял? - наконец, спросил он.
- Довольно глупый вопрос, вам не кажется, капитан? - Ковальский засмеялся и по-ковбойски сдул воображаемый дымок со ствола "вальтера". - Глупее может быть только ответ: да, это стрелял я!
- А... в кого? - словно подтверждая его слова, глупо улыбнулся Феретти.
- А вы позвоните своей секретарше, она в курсе, - ответил Ковальский и захохотал.
"Доктор, опустите пистолет и сейчас же уходите. Ради бога!".
- Заткнитесь, инспектор! Как бы вы "там" ни дергались, я все равно это сделаю.
- Что? - не понял Феретти.
- Пардон, капитан, это я не вам, - ответил ему Ковальский.
Капитан, меж тем, медленно вытягивал из приоткрытого ящика стола свой штатный "кольт".
- Гарри, Гарри, послушай..., - бормотал он, пытаясь отвлечь внимание Ковальского. - Объясни, что все это значит?
- Я увольняюсь, вот что это значит! Вы все мне до чертиков...
Они выстрелили почти одновременно: капитан стрелял навскидку, и его пуля прошла у Ковальского подмышкой, прошив одежду и лишь слегка оцарапав кожу; пуля инспектора вошла капитану в грудь, почти посредине, откинув того на спинку кресла.
- Дерьмовый вы стрелок, капитан! - усмехнулся Ковальский. - Надо б вам на стрельбище хоть раз в год выезжать. Впрочем, теперь это уже не важно. Не так ли?
- Гаа...рри..., - хрипел Феретти, хватая ртом воздух.
- Фенита ля комедия, капитан! - С этими словами Ковальский подошел к столу и почти в упор выстрелил своему шефу в лицо.
"Перестань, перестань, перестань...!".
- Это вы перестаньте дергаться, инспектор! А не то я прострелю вашу правую ногу - она мне уже порядком надоела.
"Зачем все это? Лучше убейте меня! Зачем все эти смерти?!".
- Зачем? Хотите сказать, что у вас не возникало таких желаний? Но я лишь тот, кто их исполняет!
"Умоляю, перестаньте...".
Ковальский шел по коридору и методично расстреливал всех, кто попадался на пути: за его спиной лежали уже три трупа полицейских, и еще один, тяжело раненный, стонал с закрытыми глазами. После очередного выстрела затворная рама пистолета стала на упор: кончились патроны! Ковальский спокойно достал из кармана запасную обойму, но как только он вставил ее в рукоятку "вальтер", неожиданно услышал сзади выстрел. Одновременно он почувствовал сильный удар в левую лопатку, а следом резкую боль, словно туда вошел расклеенный металлический стержень. Он привалился к стене и сполз по ней на пол.
- Ковальский, брось ствол, падла! - услышал он сзади себя, и узнал голос: это был сержант полиции Уоткинсон, который, очевидно, скрывался за косяком ближайшего входа в кабинет.
- Что ж, пришло время прощаться, Гарри! - С этими словами Ковальский передернул затвор пистолета, переложил его из немеющей левой руки в правую, вставил ствол в рот и выстрелил.
Мозг словно прорезала яркая вспышка, оба "экрана" стали медленно угасать. Последнее, что он услышал, был нежный женский голос: "Гарри, Гарри! Милый Гарри!"...
***
"Гарри, Гарри...!".
На душе было хорошо и печально, как это бывает, когда какой-нибудь давно забытый запах возвращает тебя в детство. И ты мгновенно вспоминаешь, как, запрокинув голову, смотрел вверх - туда, где смыкались далекие верхушки пирамидальных тополей. Это воспоминание вдруг вынырнуло из потайного закоулка памяти и встало перед глазами: детский сад, мама ведет его за руку домой, и он радостно вдыхает в себя таинственный и притягательный запах ее духов...
"Мама!".
- Гарри, милый! Наконец-то ты проснулся! - услышал он рядом с собой знакомый нежный голос.
Ковальский открыл глаза и увидел, - теперь уже своим, обычным зрением, - что он лежит в своей постели, а рядом на стуле сидит Джо - ЖИВАЯ Джо! Она держит его за руку, и глаза ее радостно блестят.
- Джо? Это ты? - удивленно прошептал он.
- Ты будто привидение увидел? - Она засмеялась.
- Но я же тебя... - Он замолчал, медленно осознавая: "Что-то не так!". Но что именно?
- Как себя чувствуешь?
- Да вроде бы... нормально, только вот голова все еще... Словно в ней какой-то штырь ворочается.
- Да уж, бедняжка! Всего полчаса назад ты бредил, кричал. И до этого, тоже...
- Что... я кричал?
- Да нес какую-то ерунду: "перестань!", "не стреляй!"... Меня прогонял: "Беги, Джо, беги!".
- А Нортона я не называл?
- Кажется, нет. Во всяком случае, я не слыхала. Но ты не волнуйся, Гарри. Доктор сказал, что ты быстро поправишься.
- Нортон? - с тревогой спросил он.
- Причем здесь Нортон? - улыбнулась Джо. - Терапевт из клиники, мистер Чейз. Он уже два раза тебя навещал.
- Послушай, Джо! Нортона нужно срочно арестовать. Он преступник.
- Заклинило тебя на этом Нортоне, что ли? - она прогладила его по голове. - Он, можно сказать, спас тебе жизнь.
- Спас?! Ты даже не представляешь, что этот сукин сын со мной сделал!
- И что же он сделал?
- Он... - Ковальский на мгновение замолчал. - Лучше тебе этого не знать, Джо.
- Тогда я скажу, что он сделал: у тебя случился сердечный приступ, а он вызвал среди ночи "скорую помощь". И если бы он немного промедлил, то... Кстати, по пути в клинику у тебя пару раз останавливалось сердце.
"Неужели все это... привиделось мне? - думал он. - Но раз я жив... и Джо тоже жива, значит, не было никакой бойни в полицейском отделении, которую я..., то есть "он" там устроил. Фу-у! Слава богу! Но что это было за наваждение? Наверняка, это какое-то гипнотическое воздействие на мой мозг, галлюцинация, внушенная мне этим больным ублюдком. Стоп! Прежде чем болтать лишнее, нужно сначала разобраться, что произошло на самом деле. На самом деле...".
- Джо, расскажи с самого начала: что со мной случилось?