Сара Ансел многозначительно посмотрела на Мирну Давенпорт.
— Если он умрет, — ответила та, — письмо поступит к окружному прокурору, и одному Богу известно, что произойдет.
— И что вы хотите от меня? — спросил Мейсон.
— Достать это письмо! — потребовала Сара Ансел.
Мейсон улыбнулся и покачал головой:
— Боюсь, я не смогу вам помочь.
— Не понимаю, почему?
— Кража писем не мое амплуа.
— Но в нем содержится клевета, — наседала Сара Ансел.
— Тем не менее, — ответил спокойно Мейсон, — письмо является его собственностью, пока он жив.
— А после смерти?
— Несомненно, он распорядился, чтобы оно было отправлено по почте в полицию.
— Насколько я знаю, — произнесла Сара Ансел, — все имущество, которым он располагает, является общим для супругов. Оно было приобретено на деньги Мирны, хотя Эд Давенпорт вовсю ими манипулировал.
На лице Мейсона отразилось любопытство.
— Теперь предположим, что он действительно умрет, — продолжала Сара Ансел. — Мирна как вдова становится владелицей всего его имущества, не правда ли?
— В части свободного распоряжения им и сохранности его с последующим управлением наследством, — осторожно заметил Мейсон.
— Значит, она имеет право распоряжаться и данным письмом!
— Продолжайте, — сказал Мейсон, улыбнувшись.
— Я думаю, будет несправедливо, если письмо попадет в полицию или окружному прокурору, а Мирна так и не узнает, что в нем.
— Конечно, — заметил Мейсон, — многое зависит от того, как оно написано, точнее говоря, каким образом оно адресовано: должна ли в случае смерти Эда Давенпорта полиция вскрыть письмо или же оно направлено в полицию с инструкцией переслать содержимое почтой окружному прокурору.
— Тут есть различия с юридической точки зрения? — спросила Сара Ансел.
— Могут быть, — уклончиво ответил Мейсон. — В данный момент я не готов к однозначному и немедленному ответу.
Сара Ансел внезапно поднялась с кресла:
— Дай мне ключ, Мирна.
Мирна молча расстегнула перчатку, вытащила ключ и передала его Саре Ансел. Та подошла к Мейсону и положила ключ на его стол.
— Что это? — удивился Мейсон.
— Ключ от офиса в Парадизе.
— И для чего вы даете его мне?
— В случае, если Эд Давенпорт умрет, вы должны будете забрать это письмо.
— Есть ли доля правды в обвинениях Эда Давенпорта?
— Не говорите глупостей. Мирна и мухи не обидит. Она поехала туда, чтобы помогать Горти. Обе женщины надорвались, ухаживая за ним. И смерть Горти — результат переутомления.
— А мистер Делано?
— Он умирал долго, несколько месяцев. Сердце. Доктора отвели ему шесть месяцев на этом свете, а он протянул двенадцать. Он прожил бы и больше, если бы не смерть Горти. Это его доконало.
— В таком случае, почему письмо не может попасть адресату? — спросил Мейсон. — Если обвинения абсурдны, почему не рассказать обо всем полиции?
Женщины обменялись выразительными и согласными взглядами, которые не смог прочесть Мейсон.
— Итак… Я слушаю.
— Видите ли, — произнесла Сара Ансел, — ситуация не такая уж простая. Имеются определенные сложности.
— Какие же?
— Кто-то звонил следователю. Один из анонимных звонков. И этот доброхот посоветовал ему проверить обстоятельства смерти Гортензии Пэкстон.
— Конечно, это мог быть кто угодно, даже сам Эд Давенпорт, но неприятностей теперь не избежать. Мейсон задумался.
— Мирна — жена Эда Давенпорта. В случае если он обвинит ее в отравлении мисс Пэкстон, он тем самым рискует деньгами, которые унаследовала его жена и которыми, как я понимаю, он манипулирует. Вы не подумали об этом?
— Мы подумали. Эд — нет. Он вообще не думает. Он действует. И в том, что он делает, не ищите логики. С какой стати нужно было писать это дурацкое письмо, зная, что в любую секунду ты можешь отдать концы?
— Может, он психопатическая личность?
— Он чокнутый. Невозможно представить, что он выкинет в следующий момент. Он запросто может убить нас обеих. Если он узнает, что мы были у вас, нам не поздоровится.
Мейсон внезапно принял решение:
— Хорошо, сделаем так. Если Эд Давенпорт умрет, я попытаюсь выяснить содержание письма. Если это дело рук психопата, я берусь за него, и если оно окажется в порядке, я передаю письмо миссис Давенпорт. Если же, с другой стороны, в нем хоть что-то окажется подозрительным, я передаю его полиции, но сделаю это таким образом, чтобы интересы всех были учтены наиболее полно.
— Если бы вы только знали Эда Давенпорта, — вздохнула Сара Ансел. — Это эгоист, неврастеник, который погружен в свои дела, свои симптомы, в свои собственные чувства: к тому же он еще очень хитер.