— И теперь я вижу, моя поспешность вполне оправдана, — сказал Мейсон, дружелюбно улыбаясь. — Я стараюсь сохранить в целости и сохранности все имущество.
— Что вы хотите сказать?
Мейсон кивнул в сторону Мейбл Нордж, которая отпирала ключом правую тумбу стола.
— А что делала она тут в такое позднее время?
— Она же здесь работает.
— По ночам?
Офицер недоуменно нахмурился и посмотрел на секретаршу с подозрением.
— Послушайте, мисс Нордж, как вы здесь оказались?
— Я… я проезжала мимо и увидела освещенные окна.
— Куда вы ехали? — спросил Мейсон.
— Мимо дома по дороге.
— Здесь тупик, — усмехнулся адвокат.
— Ну, я… я ехала мимо. И я…
— Вы вошли в дом?
— Это вас не касается.
— Вот, пожалуйста, — сказал Мейсон, — она была здесь, хотя ей не полагалось тут находиться. В такое позднее время у секретаря не может быть работы… Так что же она делала?
— Послушайте, — затряс головой офицер, — вы меня совершенно запутали. Я не хочу неприятностей.
— Вы уже сейчас совершаете ошибку. В тот момент, когда вы, используя свою власть, позволяете дотрагиваться до предметов в этой комнате, вы допускаете ошибку.
Офицер подошел к Мейбл Нордж и остановился рядом.
— Я не хочу, чтобы вы дотрагивались до чего-либо другого, кроме письма, — сказал он. — Где оно?
— В запертом ящике в письменном столе.
— Прекрасно. Письмо возьму я.
— Ящик заперт, — сказала она, выдвигая ящик письменного стола, — что-то вроде моего личного сейфа.
— Понятно.
Офицер вытащил шкатулку.
— Этот ящичек не заперт.
— Правда? Я считала, что он на замке. Обычно я его всегда запираю.
Бум приподнял крышку и посмотрел на конверт.
— Советую вам не дотрагиваться до этого пакета, — предупредил Мейсон.
Полицейский тут же опустил крышку.
— Что, по-вашему мнению, нужно с ним сделать?
— Сдайте его в суд, как часть имущества мистера Дейвенпорта.
— Предположим, с ним что-то случится?
— Позаботьтесь, чтобы ничего не случилось.
— Вы считаете, я должен?
— Конечно. Заприте шкатулку. Отнесите ее в суд. Пусть судья, которому будет поручено официальное утверждение завещания, откроет его в присутствии представителей наследников.
Мейбл Нордж топнула ногой, на ее глаза навернулись слезы бессильной ярости.
— Вскройте конверт, вы, глупец!
Мейсон посмотрел офицеру в глаза.
— Предположим, конверт наполнен деньгами, тысячедолларовыми банкнотами, которые он обещал дать секретарше? Ну а как вы потом сможете доказать, что там находится именно столько денег, сколько вы называете? Вас заподозрят в присвоении двух-трех бумажек. Какую песню тогда запоете? Нет, этот ящик нужно открывать лишь в присутствии официальных лиц.
— Верно! — изрек офицер, поворачиваясь к Мейбл Нордж.
— Вы глупец! — завопила она.
У Бума побагровело лицо.
— Я вам ясно сказала, — истерично вопила секретарь, — его жена намеревалась его убить. Он знал об этом. В письме содержатся улики, связывающие ее с другим убийством.
— Решать вам, офицер, это ваша обязанность, — сказал Мейсон скучающим голосом.
Офицер опять заколебался.
— Да не трусьте же, открывайте! — настаивала Мейбл. — Неужели вы не видите, этот человек изо всех сил старается отговорить вас, чтобы вы не получили доказательства, которые мистер Дейвенпорт хотел передать властям.
Полицейский взял в руки конверт.
— Не спешите, — остановил его Мейсон. — Не принимайте моего юридического совета, но не слушайте и эту особу. У вас же имеется окружной прокурор. Вызовите его. Спросите его, как поступить?
— Вот это правильно! — с явным облегчением воскликнул Бум и заторопился к телефону.
Мейсон авторитетно объявил:
— Лично я считаю, конверт следует открыть только в присутствии инспектора, ведающего делами наследства. Кроме того, я посоветовал бы на случай, если у вас имеются сомнения, убрать этот пакет в сохранное место.
— Что значит «убрать»?
— Сейчас он находится в шкатулке в ящике письменного стола. Заберите его и спрячьте в сейф. Но вам придется следить за тем, чтобы никто не попытался что-то предпринять в отношении содержимого данного конверта.
— Не разрешайте ему мешать вам исполнять свой долг! — закричала Мейбл. — Вскройте конверт. Добудьте доказательства.