Мейсон откровенно зевнул.
— Честное слово, это становится утомительным. Мне не хочется спорить и пререкаться. Что касается меня, то я не имею ничего против того, чтобы вы доставили этот конверт окружному прокурору. Разумеется, при условии принятия необходимых мер для того, чтобы конверт не был вскрыт лицом, не имеющим на то права.
— Ну что же, давайте поговорим с окружным прокурором.
Когда полицейского соединили с прокурором, он отрапортовал:
— Говорит Бум. Я нахожусь в Парадайзе. Очень сожалею, но вынужден вас потревожить в столь поздний час: я столкнулся с одной проблемой. Здесь находится адвокат, который утверждает, что он представляет Дей-венпортов. Сам Эд Дейвенпорт умер. В его офисе имеется письмо, которое должно быть вскрыто в случае его смерти. Адвокат, представляющий его жену, утверждает, это можно сделать только в присутствии налогового инспектора… Нет, оно не адресовано полиции. На конверте просто написано: «Вскрыть в случае моей смерти, а содержимое доставить властям».
Мейбл Нордж нетерпеливо подсказала офицеру:
— Скажите ему, письмо вручено мне, оно находилось у меня.
— Оно не было у вас, — не согласился Мейсон, — а всего лишь в вашем письменном столе. Ваша же работа в данном офисе прекратилась.
— Господи, до чего же я вас ненавижу! Неужели вы не можете помолчать?
— Возможно, вы на самом деле вскоре возненавидите меня, — рассмеялся адвокат.
— И сообщите окружному прокурору: находящаяся здесь женщина стенографирует каждое слово! — снова закричала Мейбл Нордж.
— Тише! — прикрикнул на нее Бум. — Вы мешаете мне слушать.
Несколько минут Бум слушал, затем снова заговорил:
— Это адвокат Перри Мейсон… Ох, вы слышали о нем? Да, мне эта фамилия тоже показалась знакомой… Совершенно верно… Он не возражает против того, чтобы я доставил к вам в офис конверт в этом запертом ящике, где его и распечатают в присутствии судьи и инспектора. Он предполагает, что в конверте находятся деньги… О’кей.
Бум с облегчением положил на место трубку.
— Мы, конечно, возлагаем ответственность за сохранность этого пакета на вас, мистер Бум, — предупредил Мейсон.
— Естественно. Согласен.
— Вы отвезете этот ящик окружному прокурору?
— Я прослежу, чтобы он попал к нему.
— Так вы сейчас и забираете его?
— Нет, не сразу. Мне здесь еще надо кое-что сделать, но завтра я его непременно доставлю. Прокурор сказал, что завтра. Не беспокойтесь, я прослежу за тем, чтобы с пакетом ничего не произошло.
— Прекрасно, — произнес Мейсон, — для меня самое главное, чтобы с пакетом не намудрили.
— Я заберу его с собой. А теперь, чтобы все было по правилам, я хочу получить одну из ваших карточек, и в случае если вы не представляете вдову… Ну, вы адвокат. Не мне вас наставлять уму-разуму.
— Верно, этого не требуется, — весело подхватил Мейсон. — Вот вам моя карточка.
После этого офицер Бум, держа под мышкой ящик с письмом, пошел к машине.
— Я иду с вами! — закричала Мейбл Нордж.
Делла Стрит дождалась, пока не закрылась за ними входная дверь, потом взглянула на Мейсона.
— Быстро сними чайник с плиты, — распорядился адвокат. — И на всякий случай вытри его хорошенько любым полотенцем, чтобы на нем не осталось следов пальцев. Не забудь протереть также ручки и кран на плите… Они могут подумать об этом, не отъехав очень далеко.
Делла Стрит метнулась на кухню. Через пару минут вернулась.
— Все в полном порядке.
— Прекрасно, — усмехнулся Мейсон, — мы всюду выключим свет и закончим.
— Шеф, секретарша уговорит-таки офицера распечатать конверт.
— Не раньше, чем они доберутся до офиса окружного прокурора.
— Хотите поспорить?
Неожиданно тишину дома нарушил резкий телефонный звонок.
Мейсон вопросительно посмотрел на Деллу.
— Взять трубку? — спросила она.
— Возьми. Ничего не объясняй и не говори существенного, пока не выяснишь, кто говорит.
Девушка подняла трубку.
— Алло?
Она молчала с минуту, потом произнесла:
— Да, — и, прикрыв ладонью трубку, повернулась к Перри Мейсону: — С платного переговорного пункта в Бейкерсфилде. Слышно, как падают монетки.
— Что тебе сказали?
— Просто: «Вызывает Бейкерсфилд». — Сняв ладошку с трубки, девушка произнесла: — Алло?
Какое-то мгновение у нее был озадаченный вид, потом она схватила карандаш и что-то быстро записала на листке бумаги. Взглянув на адвоката широко раскрытыми глазами, она несколько раз повторила в трубку: