У Холдера был ошарашенный вид.
— Для чего столько юридических тонкостей?
— А как же прикажете поступать, если вы учиняете мне самый что ни на есть настоящий допрос, когда малейшая неточность в ответе может привести к серьезным осложнениям? — Мейсон совершенно обезоруживающе улыбнулся.
Холдер угрюмо выдавил из себя:
— В таком случае я бы предпочел услышать ваш неофициальный ответ.
— Тогда возникает новая проблема. В конце-то концов, я адвокат миссис Дейвенпорт. Я до сих пор не знаю, будет ли возбуждено уголовное дело против нее, но такая возможность, насколько я понимаю, существует. Если да, тогда я буду являться уже ее адвокатом, а также адвокатом, представляющим ее интересы при официальном введении в наследство. Очевидно, сюда входит их совместная собственность и, возможно, какая-то раздельная собственность. Существует связь, как мужа и жены, может также иметься связь по завещанию. Не исключено, если вы станете задавать мне вопросы по своему списку, составленному так, что могут быть повторены позднее вместе с моими зафиксированными ответами, некоторые из них смогут подвергнуть опасности интересы моей клиентки. К примеру, я могу столкнуться с вопросом: не убила ли она своего мужа, Эда Дейвенпорта? Как я понимаю, это вполне возможно при данных обстоятельствах, не так ли?
— Не знаю! — фыркнул Холдер. — Я отказываюсь предугадывать, какие действия будут предприняты официальными лицами в других ведомствах.
Мейсон тут же спросил:
— Вы ведь мне по телефону сказали о давлении на вас со стороны властей, не так ли?
— Правильно.
— Предположительно со стороны судебных органов в других округах?
— Да.
— Совершенно очевидно, подобный нажим вызван не проблемой о незаконном или неоправданном проникновении в дом Эдварда в Парадайзе, штат Калифорния. Все дело в том, что кто-то считает Эда Дейвенпорта мертвым, и существует мнение — подчеркиваю, коллега, я сейчас говорю исключительно об уме лица или лиц, оказывающих на вас давление, — о причастности миссис Дейвенпорт к смерти Эдварда Дейвенпорта. Это так?
— Боюсь, не смогу откровенно ответить на ваш вопрос, мистер Мейсон.
— Как я понимаю закон, если человек убивает другого человека, он не может унаследовать имущество покойного. Вы тоже так считаете, прокурор?
— Разумеется.
— Допустим теперь, вы зададите мне вопрос об имуществе Дейвенпорта, точнее, спросите, чем Эд Дейвенпорт владел при жизни и что оставил по завещанию своей жене. При нормальных условиях она бы имела полное право на данную собственность. Предположим далее, в своем ответе я по небрежности сообщу, что в данный момент эта собственность не принадлежит миссис Дейвенпорт. В таком случае кто-то — не вы, коллега, потому что я уверен, вы никогда не согласитесь воспользоваться подобной ошибкой, — какой-то крючкотвор, привыкший цепляться за технические неточности, использует мой ответ в качестве доказательства виновности миссис Дейвенпорт в убийстве мужа и поэтому откажет в праве унаследовать его состояние.
Мейсон откинулся на спинку кресла, улыбнулся озадаченным расследователям и достал портсигар из кармана.
— Кто-то хочет курить?
Никто не смог даже рта открыть.
Мейсон же спокойно извлек сигарету, закурил, выпустил облачко дыма и снова добродушно улыбнулся.
— Одну минуточку, — решился Холдер, — уж не знаю, как это получилось, только вопросы начал задавать я, но, похоже, сам на них и отвечаю.
— Естественно. Я хочу, чтобы был точно определен статус беседы. Теперь я спрашиваю вас, коллега: должен ли я говорить такое, что косвенным путем показывало бы, будто, по моему мнению, моя же клиентка не имеет права наследовать состояние умершего мужа?