— Вы должны его помнить. Его имя Люсьен Дидри, он был пажом в свите короля.
— Он жив? — Жоан неожиданно помрачнел и, взяв из рук оруженосца полотенце, произнёс: — Жан, и ты, Блез, оставьте нас.
Сокольничий и оруженосец поклонились и покинули комнату, а Жоан взглянул на Марка.
— Я не могу отпустить его.
— Ваше величество!
— Подожди… — король вздохнул. — Ещё год назад я бы не задумываясь распахнул двери его узилища, но теперь… На мне лежит слишком большая ответственность. В данном случае я должен выбирать между благом для него и благом для всего государства. Всё, что я могу, это облегчить его жизнь в темнице.
— Но почему? — Марк подошёл к нему, и Жоан отвёл взгляд. — Дидри всего двадцать лет! Шесть из них он провёл в темнице, на самом глубоком её уровне, без всякой вины! И теперь он должен будет провести в четырёх стенах всю оставшуюся жизнь? Но за что?
— Марк, — остановил его король, — я всё понимаю. Дидри родился под несчастливой звездой. Волей случая он узнал страшную тайну. Ему бы промолчать, но он рассказал её и в результате оказался в тюрьме. Как ни страшно это звучит, но в данном случае отец поступил разумно, спрятав концы в воду. Разглашение этой тайны может привести к непоправимым последствиям!
— Да что это за тайна такая? — воскликнул Марк.
— На то она и тайна, что даже тебе её знать ни к чему.
— Постойте. Я, кажется, догадываюсь. Он сказал мне, что такая тайна существует, и он рассказал её только вам и другому человеку, который его предал. После этого он заволновался и стал клясться, что никому не говорил о вашей осведомлённости, потому что не хотел, чтоб с вами случилось то же, что и с государем. Его государем был король Арман. Он умер от болезни, и опасения Дидри, что с вами может случиться то же, что и с ним, могут означать лишь одно: он знал, что Армана намеренно заразили смертельной болезнью.
Жоан, который слушал его настороженно, на последней фразе вздрогнул и обернулся к двери.
— С чего ты взял?
— Мне это известно, — проговорил Марк. — Я узнал об этом почти сразу после моего возвращения из луара.
— Тебе Айолин сказал? — с тревогой спросил король.
— Я провёл собственное расследование. Я же был с Арманом в то время и знал, какая болезнь его настигла. Она встречается лишь у нищих и путешественников. Больных не пускают в город, если кто заболевает внутри стен, их отвозят в богадельни, где они живут до самой смерти. Я тогда почти всё время находился рядом с королём и всегда сопровождал его за пределами дворца. Он не общался с больными и нищими, не посещал богадельни, в его окружении никто не заболел. Я не мог понять, почему эта кара богов настигла именно его, достойнейшего из рыцарей Сен-Марко и, может быть, всего нашего мира. Этот вопрос не давал мне покоя, и я начал свои поиски в тех самых богадельнях. Я узнал, кто из приближённых вашего отца увёз оттуда больного, пообещав ему некоторую сумму в золотых монетах.
— Ты прав, — вздохнул Жоан. — Это сделал отец. Он погубил кузена, чтоб отобрать у него корону. Ты представляешь, что будет, если об этом узнает народ? Армана боготворят, а мой отец, мягко говоря, не пользуется симпатией. Но я получил корону от него! Если пойдут слухи, что он являлся узурпатором, то найдутся те, кто воспользуется этим, чтоб поставить под сомнение моё право занимать трон Сен-Марко. Марк, ты знаешь, сколько у меня скрытых врагов, которые всеми силами противятся нашим реформам! Ты думаешь, они упустят возможность пошатнуть трон? Я не держусь за власть, но в настоящее время больше нет прямых потомков королей, кроме меня. Если меня сместят, то за корону будут драться многочисленные дальние и ближние родичи Монморанси. Я просто хочу улучшить жизнь наших подданных, а они повергнут страну в хаос, устроят междоусобицы, в угоду своим прихлебателям снова развяжут войну. Конечно, само по себе раскрытие этой тайны не приведёт к столь страшным последствиям, но потрясение в умах людей может запустить этот процесс, который ни я, ни ты не сможем остановить. Просто храни эту тайну, как хранил её до этого момента, и не проси меня освободить несчастного Дидри. Пусть этот грех будет на моей душе.
— Хорошо, мой король, — кивнул Марк. — Вы правы. И хоть я уверен, что он, наученный горьким опытом, уже никому и никогда не расскажет об этом, я понимаю, что вы несёте ответственность за судьбу нашего мира. Потому, я принимаю ваше решение. Однако я не могу без горечи думать о том, что несчастный Дидри всю жизнь проведёт в застенке. И потому я умоляю вас, ваше величество, хотя бы измените его место заточения.
— Я слушаю тебя, — кивнул король, печально взглянув в окно.
Марк пришёл в Чёрную башню, и тюремщик проводил его на третий этаж, где размещались камеры для привилегированных заключённых. Камера Дидри была небольшой, но довольно светлой. В ней было сухо и чисто, койка была застелена одеялом, а на столе лежала стопка книг. Сам Дидри выглядел гораздо лучше, чем раньше. На нём была новая чистая одежда, он был аккуратно пострижен и выбрит, и в нём уже можно было узнать прежнего пажа. Увидев Марка, он радостно кинулся к нему.
— Я так благодарен вам, ваша светлость! — воскликнул он. — Здесь гораздо лучше, чем внизу! Меня хорошо кормят и даже принесли книги, чтоб я мог читать. И, наконец, я увидел небо и солнечный свет! Видите, окно расположено не слишком высоко, и достаточно встать на табурет, чтоб увидеть равнину за южной крепостной стеной. Правда, — его улыбка стала немного напряжённой, — мне сказали, что теперь я буду жить здесь один. Наверно мне будет немного одиноко, но я привыкну.
— Мне жаль, Дидри, — проговорил Марк. — Я не смог добиться твоего освобождения. Виной тому та тайна, которой ты владеешь.
— Я понимаю, — кивнул он. — Но вы и без того сделали для меня так много! Я благодарю вас.
— Я говорил с королём, и он согласился перевезти тебя в другое место, — продолжил Марк. — Через какое-то время тебя отвезут в графство Лорм на юге. Оно расположено в стороне от проезжего тракта, там нет больших городов, в посёлках не проводят ярмарки, поскольку в них живут рудокопы. Это небольшое графство, где не бывает чужих людей, поскольку им там нечего делать. Ты будешь жить в графском замке. Тебе дадут другое имя. Ты подпишешь письменное обязательство, что никогда и никому не раскроешь тайну, которая тебе известна, а также не назовёшь своё настоящее имя, и не будешь рассказывать о своём прошлом. У тебя будет другая личность, и ты начнёшь свою новую жизнь другим человеком. Кроме того, тебе будет запрещено выезжать из замка без сопровождающего лица, а также покидать пределы графства Лорм под любым предлогом.
— То есть… — Дидри недоверчиво смотрел на него. — Вы хотите сказать, ваша светлость, что я буду жить в замке не как заключённый, и даже смогу выезжать за его пределы, лишь бы не пересекать границы графства?
— Именно так. Это графство принадлежит мне, отныне я буду твоим тюремщиком и твоим опекуном. Я поручился за тебя перед королём, и потому, если ты нарушишь условия пребывания в Лорме, не только тебя снова вернут в Чёрную башню, но и я буду сурово наказан за то, что не обеспечил условия твоего содержания.
— Вы можете не опасаться этого, ваша светлость! — со слезами в голосе воскликнул Дидри. — Я клянусь вам, что не проявлю неблагодарности и не доставлю вам проблем! Отныне я навеки обязан вам, ведь вы возвращаете мне свободу, пусть и ограниченную некоторыми рамками, но по сравнению с тем, что я пережил…
— Подожди, — остановил его Марк. — Ты скоро привыкнешь к этому, и тебе захочется большего, но ты должен будешь оставаться в прежних рамках. Тебе нельзя будет вести переписку, и ты не сможешь известить своих родных о том, что жив. Люсьен Дидри должен умереть навсегда, и для них тоже. Взамен с твоей семьи будут сняты все ограничения и они смогут вернуться в Сен-Марко.
— Это печально, но так будет лучше, — вздохнул Дидри. — Это даже больше, чем то, на что я мог рассчитывать. Я обещаю, что продолжу любить их издалека ради их же блага. Но чем же я смогу отплатить вам за вашу доброту, ваша светлость? Может, вы позволите мне служить вам? Может, в вашем замке найдётся для меня какая-нибудь работа?