- Ну ладно,- перебил меня Петренко,- ладно... Ты тоже, знаешь, не это самое типа... Поехали к твоей бабе Вале.
И мы поехали к "моей" бабе Вале.
***
- Господи!- всплеснула баба Валя пухлыми ладошками.- Да разве ж я знала?
- Мецоева!- сказал Петренко.- Закрою на хер.
- А что я? Я, блядь, одна троих детей рощу. Мне их кормить-поить надо? Путин их кормить будет, да?
- Ты мне мозги не еби! Детей она, видишь ли, ростит... Наркотой, падла, торгуешь и краденое скупаешь.
- Да я...- хотела что-то сказать баба Валя, но капитан перебил:
- Закрою на хер. Дети в интернат пойдут.
Было видно, что баба Валя не сильно-то испугалась угрозы. Тертая бабенка, ушлая... и подлая.
- Короче,- сказал Петренко,- садись и пиши: от кого, когда, при каких обстоятельствах получила часы. Тогда оставлю в покое... до следующего раза.
Баба Валя покорно написала объяснение, что часы Худокормова "дватцатьвасьмого" августа ей принесли Скандал и Лешка Хитрый. О том, что часы краденые, она не знала... но часы ей понравились, и она купила их ко дню рождения Костика... за двести рублей...
- Вот ты тварь какая!- сказал Петренко.- Наркотой, блядь, расплачивалась!
А пишешь: двести рублей...
- Да я...
- Не еби мозги!- сказал Петренко.- Пока дыши. Но учти: кислород я тебе, блядь, перекрою. Где живут Скандал и Хитрый?
***
Скандал, он же Селезнев Игорь Матвеевич, жил в соседнем доме. Мы туда и пошли. Позвонили участковому и пошли. Когда дошли до подъезда, участковый уже стоял возле, покуривал и кормил голубей, отщипывая кусочки от батона. Голуби бросались на булку, как камикадзе на штурм.
- Знаю обоих,- сказал участковый Фомин, когда Петренко объяснил ему суть дела.- Шпана... наркоманы. Но не думал, что они уже до разбоев доросли. Вот засранцы.
Пошли, что ли?
- Пошли,- решительно сказал Петренко. Теперь, когда дело закрутилось, он стал не в меру активен. То ли азарт в нем проснулся, то ли слова мои про "Явку с повинной" подхлестывали...
Мы зашли в подъезд, поднялись на второй этаж. На площадке было шесть квартир. Двери пяти - добротные, стальные, обшитые вагонкой. "Наша" дверь выделялась убогостью, отсутствием глазка и надписью фломастером: "Скандал козел!"...
Ну все ясно.
Участковый нажал на кнопку звонка, но из-за двери не раздалось ни звука. Тогда он начал молотить по двери кулаком. Долго молотил... Наконец, дверь распахнулась. На пороге стояла нетрезвая тетка лет тридцати пяти в грязном халате, пялилась бессмысленно.
- Здорово, Селезнева,- сказал Фомин.- С утра квасишь?
- Чиво? Ты чиво?
- Болт через плечо. Сынок-то дома?
- Чиво?
Фомин отодвинул бабенку в сторону, и мы вошли в квартиру. В одной комнате никого не было, только диктор с экрана "Радуги" рассказывал о поиске "Ан-12" в Хабаровском крае... Зато в другой храпели на диване два молодых парня.
- Во,- сказал участковый,- и Хитрый здесь... на ловца и зверь.
***
При обыске у Скандала нашли наркотики и самодельную дубинку. У Хитрого дома не нашли ничего. Когда они прочухались, то нагло пошли в отказ: не знаем никакого режиссера. Мы чего? Мы ничего... А часы на улице нашли. Но у Петренко были на руках показания бабы Вали, и он уверенно сказал:
- Закроем. Куда они, блин, денутся?
И ребятишки приземлились в ИВС. Что ж, подумал я, на этом, пожалуй, можно поставить точку...
***
Я приехал в Агентство, поймал Зудинцева и сказал:
- Размотал я это дело-то, Михалыч.
- Ну, Андрей Викторович,- развел руки Зудинцев,- снимаю шляпу. Только вот не факт, что твои наркоты долго на киче пробудут. Плавали, знаем.
Я спорить с Зудинцевым не стал. Я только подумал: как миленькие сядут... Потом пришел пьяный Родя. Совсем мужик от своего наследства с ума съехал. Я ему так и сказал.
А он мне:
- Я, Андрей, теперь другой жизнью живу. Полной, блин, и насыщенной... Но щеки не надуваю. Не такой я человек. Я, хоть и миллионер, но остаюсь простым и скромным. Вот хочешь, я для Агентства спонсором стану?
- Хочу,- ответил я.
- Я, блин, новейшими компьютерами Агентство обеспечу. Нормальный шаг, Андрей?
- Нормальный, Родя. Компьютеры нам нужны.
Э-э, да что там компьютеры. Я для Агентства комплекс построю: бетон, сталь, стекло. Двенадцать... нет, двадцать этажей.
Нормальный ход, Андрей?
- Замечательный,- говорю,- ход, Родя. Но двадцать, пожалуй, маловато... Двадцать пять не слабо?
- Запросто.
- И подземный гараж?
- Легко.
- Бассейн?
- Без проблем.
- А зимний сад?
- Как же без него! С пальмами и попугаями.
- Ну уж тогда и вертолетную площадку на крыше.
- И вертолет в придачу,- сказал миллионер, глубоко задумался, восхищенный дерзостью проекта, и - упал со стула. Да, не дай Бог получить наследство. Родя сунул кулак под щеку и засопел.
Ну что ты будешь делать? Я приказал миллионера-спонсора не будить, а сам поехал к Худокормову в больницу. Порадовать Яна Геннадьевича тем, что часы нашлись, да и преступники получат по заслугам.
Я совершенно искренне был уверен, что в деле поставлена точка, но...
(Окончание в книге "Агентство "Золотая пуля""-8)
ДЕЛО О ЗАБРОШЕННОЙ ДАЧЕ
Рассказывает Алексей Скрипка
"Скрипка Алексей Львович, 31 год, заместитель директора Агентства по административно-хозяйственной части. Убежден, что обладает врожденными талантами не только в области коммерции, но и в сфере журналистики. Требователен к соблюдению сотрудниками "Золотой пули" правил внутреннего распорядка. Семейное положение - холост. Сверхкоммуникабелен. Внеслужебные отношения с сотрудницей Агентства Горностаевой В. И. довольно запутанные..."
Из служебной характеристики
Высунув язык, я прилежно рисовал на листе ватмана угрожающий плакат: отвратительная скрюченная "беломорина" перечеркнута красным крестом наподобие знака "Остановка запрещена". Рядом стоят: румяный я, нарисованный очень любовно, и румяный же Спозаранник, выписанный... ну, скажем, реалистично. Они оба провозглашают: "Черт с вами, курите! Но не отравляйте жизнь пока еще здоровым людям!"
Внизу приписано черным: "В соответствии с Указом президента курить на территории Агентства категорически запрещено!"