— Но ведь это займет массу времени. Почему вы так осторожничаете, мистер Мейсон?
— Не забывайте, я адвокат, а в настоящий момент имею дело с незнакомкой. В подобных обстоятельствах не существует такого понятия, как «слишком».
— Ну ладно, раз вы хотите удостовериться, приезжайте ко мне в мотель. Я только что из душа и^е могу выйти на улицу. Но приведу себя в порядок к тому времени, как вы здесь появитесь.
— Хорошо, через полчаса я буду в мотеле.
— Жду. Скажите, не было никаких осложнений с получением денег?
— Все объясню, когда увижу вас. Если вы та женщина, которая была в моей конторе, вам не о чем беспокоиться.
— Мистер Мейсон, я рада и чрезвычайно благодарна вам. Я так боялась, я… значит, вы едете?
— Да, сейчас буду.
— Один?
— Нет, со своей секретаршей. Она будет свидетелем. Повторяю, я должен быть очень осторожен.
— Ну, хорошо, — сказала она, непринужденно рассмеявшись. — Делайте как считаете нужным, я вас за это не виню.
— Итак, через тридцать минут, — повторил Мейсон, вешая трубку.
Ровно через двадцать девять минут адвокат уже стоял у входа в мотель. Он припарковался у номера 14, помог Делле выйти из машины. Дверь в номер была открыта, в дверях стояла девушка, которая называла себя Юдри Бикнел. В домашнем шелковом брючном костюме ярко-розового цвета и цветастом пиджаке розово-зеленых оттенков, расшитом мелким бисером, который, оттягивая тонкий шелк, обозначал каждый изгиб ее стройного тела.
— Заходите, заходите! — улыбаясь Делле Стрит, пригласила она. — Приятно увидеть вас снова, мистер Мейсон. Входите!
Адвокат вынул из машины чемодан и вошел в номер.
— Деньги у вас с собой?
— Да, здесь все четырнадцать тысяч двести пятьдесят долларов. — Он открыл чемодан, поставил на стол и начал пересчитывать деньги.
— О, я даже не представляла, что это такая большая сумма! — радостно воскликнула Одри при виде купюр.
Кивнув, Мейсон продолжал молча считать, складывая стопки по тысячам.
— Ну вот и все. Пишите расписку, что получили от меня все деньги, что это были все деньги, которые вам причитались в обмен на поставленное и выигранное пари на скачках, билеты эти были мной погашены и деньги в целости и сохранности переданы вам.
— Вы хотите получить гонорар из этой суммы, мистер Мейсон?
— Да, конечно. Вначале вы получаете от меня деньги, потом платите мне мой гонорар.
— Скажите мне, какая это должна быть сумма?
— Я скажу, но ее величина зависит и от того, что вы хотели бы от меня в связи с делом Родни Бенкса. При этом мне необходимо будет получить от вас официальное обращение ко мне как к адвокату. Я собираюсь внести залог за вашего брата, будучи вашим адвокатом, но ни в коем случае не собираюсь быть также и его адвокатом. По крайней мере до тех пор, пока не узнаю всех деталей этого дела.
— Ну что же, трудно не согласиться с вами, мистер Мейсон. Брат вел себя очень неосмотрительно. Я просто не могу смириться с его поведением: что-то безусловно за этим стоит.
— Хорошо, мисс, давайте закончим хотя бы одно дело. Подпишите расписку.
Она быстро подписала бумагу, протянутую ей Деллой.
— Теперь следующий этап: вы хотите, чтобы я внес залог за Родни Бенкса?
— Да, пожалуйста.
— Когда?
— Как только сможете.
— Сумма залога была определена?
— Да, в магистрате. Пять тысяч наличными.
— Вы ведь могли бы, мисс Бенкс, обратиться в фирму, которая ссужает деньги для залога?
— Да, да, знаю, но они берут очень высокий процент за услугу, и с этим связан риск, да у меня и нет таких денег.
— Однако нашлись же у вас пять сотен долларов, чтобы поставить их в дубле на почти безнадежную лошадь? — хитро прищурился Мейсон.
— Она не была безнадежной, ведь она выиграла.
— Ладно, не будем спорить. Победителей не судят!.. За то, что я забрал на ипподроме ваши деньги, вы заплатите мне триста долларов. Потом вы дадите пять тысяч на залог для Родни. За внесение залога я возьму с вас еще сто пятьдесят долларов, внесу его от вашего имени. А это значит, что в полученной мною расписке также будет стоять ваше имя. Ну а после всего этого мои обязательства можно будет считать выполненными.