— Он знает, где их взял, — продолжал между тем кричать коротышка. — Он взяд их у Родни Бенкса, а это мои деньги!
— Заткнись! — бросил полицейский через плечо.
Мейсон повернулся к офицеру.
— Вот вам моя карточка, — сказал он, протягивая ее полицейскому.
Тот взглянул на нее.
— Вы Перри Мейсон? То-то я смотрю, мне знакомо ваше лицо. Надо было мне сразу догадаться, я видел вашу фотографию в газетах.
— Деньги! — продолжал верещать коротышка. — Заберите у него деньги, офицер! Не дайте ему себя уговорить!
— Да заткнитесь вы наконец! — Мейсон повернулся к человеку. — Мое имя — Мейсон, а кто вы?
— Вы прекрасно знаете, кто я. Я — Марвин Фремон.
— И почему вы считаете, что эти деньги принадлежат вам, мистер Фремон?
Вы это прекрасно знаете. Деньги выиграны Родни Бенксом, он поставил на лошадь, а пять сотен для пари взял у меня и растратил их… Офицер! Я хочу вернуть свои деньги!
Полицейский явно заколебался, не зная, что предпринять.
— Говорю вам, заберите у него мои деньги! Возьмите этого человека под стражу. Он соучастник! — продолжал кричать Фремон.
— Как ваше имя? — спросил Мейбон у полицейского, протягивая ему руку.
— Сид Бёрдетт, сэр.
Они обменялись рукопожатием.
— Сейчас я расследую ограбление или растрату, мистер Мейсон. Нет сомнения, что этот самый Бенкс делал ставки чужими деньгами, он попросту залез в чужую кассу и работает на Марвина Фремона, сэр, вернее, он на него работал.
— Ну давайте же, действуйте, заберите у него деньги, — все не унимался Фремон. Он явный соучастник! Арестуйте его и — отправьте в тюрьму. Ясно, какой-то нечестный адвокат сговорился с растратчиком. Тот же старый трюк! Эй, офицер, женщина делает какие-то записи.
— Я вижу, — ответил полицейский.
— Она мой секретарь.
— Ну, а для чего она делает эти записи?
— Только что меня назвали нечестным адвокатом в присутствии нескольких свидетелей. Это дает мне право на встречный иск против этого джентльмена, мистера Фремона.
— О чем ты тут толкуешь, какое такое право? Если у кого-то и есть это право, то именно у меня. Ведь на мои деньги делались ставки! — кричал Фремон.
— Как я понял, Родни Бенкс — ваш клиент, мистер Мейсон?
— Мой совет: не принимайте вещи как нечто само собой разумеющееся, — заметил Мейсон.
— Вы хотите сказать, что он не ваш клиент?
— Этого я тоже не сказал.
— Ну вот что, я расследую это дело. Родни Бенкс сейчас находится в тюрьме по обвинению в растрате. Совершенно очевидно, что он давно увяз в этой игре на скачках. Вчера он получил свежую информацию о том, что выиграет Ду Бой, и, я полагаю, обчистил кассу, чтобы сделать очередные ставки. Но Фремон быстро понял, что происходит, и приехал сюда, на скачки, чтобы его арестовать.
— Кто его арестовывал?
— Мы не могли сразу найти этого парня, но, узнав, что Ду Бой выиграл, отправились к кассам и стали его там ждать. И вскоре Бенкс появился у окна, где делают пятидесятидолларовые ставки. Он предъявил пятидесятидолларовый билет и, как только ему стали*платить, я вмешался и арестовал его.
— Он сделал какое-нибудь заявление?
— Он все отрицал.
— Вы его обыскали?
— Конечно, я его обыскал. Сначала думал, что у него пистолет, потом уже, в тюрьме, мы изъяли все, что было в его карманах.
— Билетов при нем не оказалось?
— Только один, тот, что он предъявил, пятидесятидолларовый.
— Вы считали, что у него еще должны быть билеты?
— Мы были в этом абсолютно уверены. Видимо, он их передал кому-то из своих сообщников.
Мейсон повернулся к Фремону:
— Какова сумма растраты, мистер Фремон?
— Я не знаю.
— Почему же вы не знаете?
— Все как-то смешалось.
— Но как же так могло произойти?
— Не знаю… Все как-то смешалось. Меня просто надули. Я собираюсь проверить бухгалтерские книги и отчетность. Но одно знаю совершенно точно: это мои деньги, даже не имеет значения, сколько похищено. Эти пятьсот долларов взяты у меня из оборота, и они краденые. Они принадлежат мне.
Мейсон с сомнением покачал головой:
— Может быть, Бенкс выиграл достаточно, чтобы покрыть недостачу, конечно, если предположить, что была недостача. Я имею в виду те деньги, которые он выиграл на свой пятидесятидолларовый билет.
— Повторяю вам в который раз, это не его деньги, а мои! — кипятился Фремон. — Я сам знаю законы, могу сказать, как это называется. Он их просто растратил, мои деньги. Он поставил их на лошадь и выиграл, ему просто повезло, но это совсем не меняет картины, поскольку это касается меня. Он мой служащий, растративший мои деньги, и этот выигрыш по праву принадлежит мне.