Потом откуда-то сверху прогремел голос:
– Замри, гад!
Должно быть, в прошлом Карлос успел узнать, что произойдет, если не подчиниться этой команде. Он сразу обмяк и расслабился.
Очень осторожно я повернулся и оглянулся через плечо. Надо мной возвышался Люк с занесенной дубинкой. Меня била дрожь, как это бывает через несколько секунд после автокатастрофы.
Пит держал Хосе. Люк обыскал Карлоса; оказалось, что у него в кармане ножичек с лезвием длиной в два дюйма. Не ахти какое страшное оружие, конечно, но все равно неприятно получить им удар между ребер.
Подбежала Джуди.
– Ты в порядке, Дэйв?
– Кажется, да, – ответил я, ощупывая себя с ног до головы. Я не дрался со школьных времен и уже забыл, что это такое – страх и злость.
Мне вдруг представилось, что Джуди сейчас обнимет меня и скажет: «О, какой ты храбрый!» Но ведь я уже, кажется, говорил – Джуди очень практичная особа. А потому я услышал только:
– Ну что ж, тебе повезло.
Коротышка с огромными усами выскочил из здания конторы, куда направлялся Люк, когда началась заварушка. Люк уже надел наручники на Карлоса. Он указал на меня и воскликнул:
– Сюда, Иосиф, приведи-ка в порядок этого парня! Не ошибусь, если скажу, что сейчас он поработал покруче, чем у себя в агентстве!
Иосиф оглядел мой локоть, колено и брюки.
– Вы правы, – согласился он. Его выговор – в наши дни в Энджел-Сити без акцента уже никто не говорит – я определить не сумел. Иосиф приблизился ко мне и похлопал по плечу. – Пойдемте со мной, дружище. Мы вам поможем.
Я подчинился, и он помог мне. Он усадил меня в конторе (любопытная коллекция портретов девушек и суккубов украшала одну из стен; я был рад, что Джуди не пошла с нами), потом выскочил за дверь и вернулся через пару минут с человеком, прижимавшим к груди черный кейс.
Врач – его звали Мхинвари – говорил так же чудно, как Иосиф. Он осмотрел мой локоть, потом попросил закатать штанину и взглянул на колено.
– Не так уж плохо, – заметил он. Я с ним согласился.
Он промыл мои ссадины спиртом (было куда больнее, чем во время драки), потом коснулся каждой ранки камнем-кровавиком (гелиотропом), чтобы остановить кровотечение, налепил пару пластырей и удалился.
– А теперь починим брюки, – сказал Иосиф. – Ждите здесь.
И я послушно ждал. На сей раз он вернулся с седовласой женщиной.
– Карлотта. Не знает равных в своем мастерстве.
Карлотта кивнула мне, но ее больше интересовали мои штаны. Она свела вместе края прорехи и что-то тихонько пробормотала. Знаю, сейчас вы скажете, что в любой портняжной мастерской найдется умелец, который может заделывать дырки. Тут легко применить закон подобия, потому что разорванная ткань, в сущности, не отличается от неразорванной, и закон контагиона, помогающий нарастить полотно до того места, где оно недавно было.
Однако в большинстве случаев после такой починки, если присмотреться повнимательнее, можно разглядеть рубец между настоящей тканью и заплаткой. Но только не у Карлотты. Насколько я мог судить, брюки будто никогда и не были порваны. Даже складка оказалась на месте.
Все-таки на колене осталось довольно большое и заметное пятно крови, Карлотта повернулась и Иосифу.
– Закройте дверь, пожалуйста.
Когда ее просьбу исполнили, она полезла в свой кошель для рукоделия и достала маленькую шкатулочку, крышка которой была пригнана так старательно, что внутрь не мог проникнуть свет. Когда старуха открыла шкатулку, из нее выбралось маленькое бледное пушистое существо.
– Вампир-хомяк, – пояснил Иосиф. – Их прикладывают к одежде и… ну, вы и сами увидите.
Хомяку-вампу не понравился даже крошечный солнечный луч, пробивавшийся из-под двери. Он издал жалобный гнусавый писк. Карлотта не успела ничего сказать, как Иосиф подошел к двери и заткнул щель ковриком. Хомяк-вамп успокоился. Осторожно – любое сверхъестественное существо, даже грызун, требует деликатного обращения – Карлотта подняла его за загривок и посадила на мою брючину.
Я сидел очень смирно, мне не хотелось, чтобы тварь начала искать кровь, которую я еще не пролил. Но она была хорошо воспитана. Она принялась обнюхивать брюки, наткнулась на пятно, высунула бледный, очень бледный язычок и начала слизывать кровь с ткани. Наконец от пятна не осталось и следа… а язычок хомяка-вампира заметно порозовел, словно моя кровь уже влилась в его жилы.
Карлотта сняла хомячка с моей ноги. Он заметно оживился и стал шипеть и извиваться. Женщина водворила его обратно в шкатулку, захлопнула крышку и коснулась распятия на ней – теперь хомяк не сможет выбраться самостоятельно.
Мои брюки даже не увлажнились. Я решил, что у таких хомяков совсем нет слюны. Пятно исчезло, как не бывало.
– Большое спасибо, – поблагодарил я Карлотту. – Замечательная работа, – Для друга Иосифа – со всем удовольствием. Вот только, – она глянула на стену с портретами девушек и суккубов, – друзей у него многовато, Будь я на месте Иосифа, я бы съежился и умер (или по меньшей мере спрятался бы в шкатулке), но Иосифа это замечание совсем не смутило – наверное, он знал заклятие от стыда. Он только рассмеялся:
– О, если б так оно и было, я бы умер молодым, но счастливым. – Иосиф повернулся ко мне. – Вы в порядке?
– Все хорошо. Спасибо.
Я вышел, щурясь от яркого света, словно и сам был обитателем Тьмы. Как раз прилетел полицейский ковер. Констебль, совершенно неотличимый от Пита и Люка, снял с меня показания.
– Мы свяжемся с вами, инспектор Фишер, – пообещал он.
– Отлично. – Я посмотрел туда, где его напарник перегружал зловещее зелье с коврика Хосе и Карлоса на полицейский ковер. – Обращайтесь с этим веществом чрезвычайно осторожно. Вы ведь не хотите, чтобы оно пролилось.
– Нас предупредили. – Он кивнул в сторону Люка и Пита и коснулся края шляпы. – Да пошлет вам Бог удачу.
Он направился к своему ковру присматривать за Карлосом и Хосе. Джуди подошла ко мне. Она осмотрела повязку на моем локте, потом штанину. Даже пощупала материал. Я вздрогнул, ожидая прикосновения к ссадине под брюками, но Джуди была очень осторожна.
– Отличная заплатка.
– У Иосифа есть связи, – сказал я. – Хотел бы я, чтобы людей чинили с той же легкостью, что и одежду. – Локоть и колено опять заныли.
Примчался Люк и спросил:
– Мы ведь схватили этих парней, так почему бы не пропустить остальных торговцев без детектора заклинаний? – Он указал на ворота Никто не входил на рынок с тон минуты, как началась разборка с Хосе и Карлосом. Теперь народ выстроился в огромную очередь. словно ковры на шоссе святого Иакова в пятницу вечером.
– Угу, пропустите, – согласился я. – Мы поймали тех, кого хотели.
Толпа торговцев радостно заголосила, получив разрешение проходить. Я заглянул к Иосифу узнать, нельзя ли оставить у него детектор, – мы с Джуди хотели побродить по базару. Он согласился; я протиснулся сквозь поток входящих торговцев и прорвался обратно, волоча тяжеленный прибор. Я вдруг подумал, не отреагирует ли он на портреты суккубов, но он не обратил на них никакого внимания. Иосиф, впрочем, тоже.
– Я рада, что мы поймали этих контрабандистов, – сказала Джуди. – Зная, что они никому не продадут свою отраву, мы можем спокойно наслаждаться выходным днем. – Да уж, во всяком случае, эта парочка уже ничего не сможет сделать, – согласился я, но подумал о том, сколько же еще контрабанды будет продано прямо здесь, на этом и на всех остальных рынках Энджел-Сити. Если не ошибаюсь, очень много. Я постарался выкинуть эти мысли из головы.
Запоздавшие торговцы поспешно сооружали свои прилавки. Торопливость – не самый лучший помощник. Некоторые торговцы так потешно суетились, что смотреть без смеха было невозможно, цирк да и только. Они устанавливали шесты и навесы, которые тут же обрушивались им на голову. Вывеска одного парня падала три раза, норовя ударить его по носу. После третьего падения парень остервенело пнул подпорку. Как ни странно, это помогло, и с четвертой попытки вывеска устояла.