Где ты скитаешься ныне понуро, нагая,
О душа моя бедная, милая гостья бренного тела?
О как привольно в юные дни ты резвилась!..
Если бы я ощущал свое тело в этом ужасном месте, то, наверное, разрыдался бы от тоски. Этот образ слишком хорошо подходил к тому, что случилось с душой Джуди.
– Мы сделаем все, что сможем, – заверила меня мадам Руфь. – А больше я и не знаю, что вам сказать. Это обиталище создано не только нами; здешняя Сила влияет на наше восприятие. Мы должны идти вперед и надеяться, что рано или поздно отыщем мисс Адлер.
Она, конечно, предупреждала меня, что на этот раз все будет не так легко и приятно, как при встрече с Эразмом. Но не предупредила, насколько тяжело и неприятно это будет. Может, мадам Руфь и сама этого не знала; ведь добровиртуальная реальность еще очень плохо изучена.
У меня возникло нехорошее предчувствие, что, если в Девяти преисподних с нами случится что-то неладное, ожидания целителя Али Мурада сбудутся и он узнает кое-что интересное. А потом новые бесстрашные исследователи добровиртуальной реальности будут искать уже не одну, а четыре заблудшие души.
Повезет ли им больше, чем нам?
Мадам Руфь сказала, что надо идти, но выполнить ее приказ было нелегко. Преисподние сопротивлялись каждому шагу. Мы кричали, но тщетно. Мы двигались, точно пьяные, а Девять преисподних словно играли с нами, глумясь над нашими поисками. С таким же успехом можно было брести по горло в жидкой грязи, в зыбучем песке или в горячем липком иле.
К тому же мне казалось, что место, в котором мы находимся, непрерывно сжимается. Не знаю, почему возникло это ощущение, ведь вокруг царила непроглядная тьма и я видел только смутные фигуры мадам Руфь и Холмонделея. Это заставило меня задаться интересным вопросом (если считать слова «интересный» и «ужасный» синонимами): что случится, если пространство схлопнется?
Не все эксперименты полезно ставить, особенно если подопытный кролик – вы сами.
Вскоре я обнаружил, что не единственный, кому показалось, что вокруг нас смыкается невидимое нечто.
– По-моему, пора отступать, – нервно сказал Холмонделей, – не то нас одолеет то, что скрывается во мгле.
– Как же нам отсюда выйти? – спросил я.
– Разомкните круг, отпустите руки! – крикнула мадам Руфь. – Скорее!
Это было нелегко даже тогда, когда мы покидали прекрасный сад. Здесь трудно было даже поверить, что ты обладаешь реальным телом, не то что заставить его слушаться.
И не только для меня – я заметил, как добровиртуальные образы Холмонделея и мадам Руфь сосредоточенно морщатся, пытаясь заставить реальные тела выполнять их волю. Не сомневаюсь, что на моей добровиртуальной физиономии тоже отражалась эта борьба.
Мадам Руфь права – нужно было спешить. Что-то уже дышало мне в нематериальный затылок. Я не знал, что может сделать со мной Тот, Кто Зовется Мраком, но не сомневался в безграничности его возможностей. Если он завладеет мной…
И тут кто-то из нас (до сих пор не знаю, кто) сумел освободить руку и разорвать круг. Это возвращение не было похоже на возвращение из сада; я как будто проваливался куда-то целую вечность, сжатую в какие-нибудь полторы секунды. Хуже того, мне показалось, что Мрак падает следом за мной и даже быстрее меня, протягивая свои черные-пречерные лапы, никогда не озаряемые ни единой звездой.
Мои глаза распахнулись под шлемом. Я увидел тьму, но это была знакомая темнота Нашего мира. Она не была столь пугающей, как тьма Девяти преисподних, которая была чернее самой черной черноты. Я сорвал с головы шлем и сидел, щурясь в ласковых лучах послеполуденного солнца.
Я снял шлем даже раньше Холмонделея и его напарницы. Их лица – обычные лица, а не приукрашенные образы добровиртуальной реальности – после поспешного бегства были бледными и осунувшимися, как, наверное, и мое.
Холмонделей нагнулся и снял шлем с Джуди. На ее лице не было никакого выражения, оно осталось точно таким же, как до сеанса. Ее душа не явилась, чтобы узнать, через что нам пришлось пройти.
Мадам Руфь вытерла лоб рукавом. Не думаю, что она вспотела только от шлема.
– Господи Иисусе! – пробормотала она. – Оно пыталось преследовать нас!
– Чертовски верно! – подхватил Холмонделей, тоже потрясенный до глубины души. – Я думаю, что оно использовало мисс Адлер как проводника – ведь оно в конце концов владеет ее душой.
– Никогда не слышал о таком, – сказал я.
– Я тоже, – признался Холмонделей. – И насколько мне известно, об этом не знает ни один из других исследователей добровиртуальной реальности.