А вот и Лу, идет навстречу. Усталая, правильно, какая женщина столько дней праздности выдержит. Молчаливая, обо мне рассказывать устала подругам, вон и они рядом такие же, безучастные. Ну, ничего, пару дней дам ей отдохнуть, потом продолжим дело расследовать. Вот сейчас подойдет, я ей все выскажу, подойдет … и пройдет мимо.
— Лу!
— Вы меня окликаете, добрый человек? — устало спросила, устало посмотрела и также устало ждала ответ. Какой же я добрый, да и человеком никогда не был.
— Да, Лу, пошли уже дальше, погуляла и хватит.
— Вы ошиблись, я Вас не знаю, добрый человек, и никуда с вами не пойду.
— Может и ошибся, — дело нечисто, не в себе она, надо узнать, что с ней, а потом с плеча рубить.
Пошла она дальше в окружении женщин. Так, не так.
— Простите, примите подарок от меня. Давно меня никто добрым не называл.
Протянул булавку с каменьями, так себе украшение, но в кармане ничего другого не было.
— Спасибо, добрый человек, — приняла, в пояс поклонилась и опять к своим сопровождающим вернулась.
Ничего, Лу, скоро я тебя вытащу, только разберусь и сразу тебя спасу.
ГЛАВА Девятнадцатая неделя
— Нет Властелина, кроме меня.
— Да, Учитель!
— Нет никого важней меня.
— Да, Учитель!
— Все самое дорогое в вашей жизни — это я.
— Да, Учитель!
Третий час слушаю этот бред, вечером опять будут эти песнопения на три часа. Как же хотелось уже ворваться, разнести все к чертовой матери и забрать Лу, только пока не понял, чем же ее приложили так, что себя забыла.
И, главное, сморчок какой-то, бабы вокруг него так и послушные ходят, так его внимательно слушают, так ему угодить хотят, аж противно на такое смотреть. А где это, как его там, ну Лу еще возмущалась, а «гордость и честь девичья»? Хотя и Лу среди них.
— Все ценное вам не нужно, оно нужно мне.
— Да, Учитель.
— Отдаете мне, что у вас есть, у вас уже есть я, и большего вам не надо.
— Да, Учитель.
Сколько отдавать-то можно, на них уже только сорочки и остались. Нет, и Лу сломали, отдала она булавку с каменьями, сама сморчку приколола на тогу, да еще и поклонилась. Не, такой она мне точно не нравится, этот давно дубины выпрашивает, а она поклоны отбивает. Остальных опоили, это уже по запаху варева понял, волю подавляет и как марионетками управляет, но вот что с Лу сделали, так и не смог понять. Не травы на нее повлияли, нет их действия, может Темный Властелин решил так отомстить? Лишил ее воли и разум почти светлый затмил. Лу, бедная моя Лу. Ничего, отомщу.
— Милашка, хочешь буду твоим хозяином?
— Мечтаю, — ответила сморчку Лу, и, главное, не звука дубины, не криков боли, даже хруста костей не последовало. Аж противно стало от такой покладистости.
— Сегодня вечером жду тебя в Шатре Просветления.
— Да, Учитель.
И опять поклонилась. Глаза б мои такого унижения не видели.
Ходит, песни подпевает, цветы собирает, и никаких следов отравы, чисто. Да и гипноза нет. Чтоб проверить вмешательство Властелина, надо ритуал провести, а для этого полнолуние требуется, дня через два как раз наступит. А пока, вечер продержаться. Тюкнешь этого сморчка, так глупые бабы за ним на тот свет пойдут, пока зараза действует, а её в них больше, чем крови. Тут деликатно нужно, а то вдруг и Лу на такое решится. Осторожно, бесшумно, терпеливо, последнее не совсем про меня, но постараюсь.
Вот очередные часы завывания, вот и вечер уже. Вот и Лу идёт к шатру. Тонкая ткань сорочки так соблазнительно её обматывает, вот и закатные последние лучи добавили кровавого отлива её волосам. И к такому сморчку така краса идёт.
Слышимость хорошая, только в основном гада этого слышно и Лу слегка.
— Снимай одежду, — потребовал сморчок.
— Да, Учитель.
Звук стал приглушеннее, и этот гад одежду скинул, булавку на пол уронил, аж уши заложило от скрежета.
Возня, звуки малоприятные, стоны мучительные. Пришлось руку закусить, чтоб не завыть.
— Ещё? — голос Лу, почти неслышный.
— Нет, — хрипло прошептал сморчок.
«А, да он еще и отказывается, мне бы, мне бы она тогда прошептала: «Еще», ох, тогда бы я точно не остановился дней десять. Ээээээ». Аж палец прокусил, чтоб не выть громко.
— А я думаю, что ещё надо.
Не, подобного я уже не выдержку, ткань разорвал и в шатер ввалился.
— Привет, Бу. Как раз вовремя. Можешь рот ему открыть, а то не хочет он свое варево пить?
— Конечно. Весь котел вольем?
Сморчок затрепыхался, но верёвки надёжно его к креслу прикрепили.
— Пару бокальчиков ещё. Он мне пока живым нужен.
— Зачем? Не хочешь руки марать, так я с радостью псу шею сломаю.
— Женщин домой вернуть надо и имущество тоже. А сейчас они только на глупости способны, ещё чего доброго утопятся с горя, как в Дунскейте было, этот гад смерть инсценировал, и паства его за ним в воды озера пошла, только двух спасли.
— Лу, как я рад, что ты в норме.
— Хорошо, что не мешал, а то заказ провалила бы.
— Заказ?
— А ты думал, что единственный, что ль? Мне за его голову хороший барыш обещали, что ж, раз по пути, работенку не сделать. Деньги Совета ещё не факт, что получу, а тут верная прибыль.
В принципе, женщин я стараюсь не бить, но тут так ударить захотелось, только вот не поднялась рука, хоть и зараза, но моя.
Утром Сморчок вещал как важно вернуться домой и щедро раздавал имущество обратно. Женщины рыдали, расставаясь, но ослушаться не могли.
А потом он пошёл сдаваться, признательные показания давать, я кое-что в варево добавил, так он частью сознания понимает, что делает и что его ждёт, но вот изменить ничего не может.
ГЛАВА Двадцатая неделя
— Теперь ты свой зад бережешь?
— За него стоит опасаться, кто-то обещал выпороть, так что на лавке ему надежней.
— Не трону, остыл уже.
Бряк! Кошель со звоном упал на стол.
— Здесь не всё, — сказала Лу.
— Так работа не выполнена.
— Выполнена. Заказ был найти Мруе и вернуть девицу. Мруе найден, дочь вам вернула.
— Так Мруе наказание ожидает, а не в моих руках находится.
— Так уговора вам его в руки передавать не было.
— Это подразумевалось под "найти"!
— Грин, рассуди, при тебе заказ поступил.
Здоровяк неохотно выбрался из-за стойки и подошёл к столу.
— Бродяга права. Уговора передавать не было, найти она его нашла, дочь вернула, ещё сто монет доплати.
Заказчик хотел поспорить, но, увидев мрачные лица остальных гостей харчевни, тут же передумал. Сел за наш стол.
— Да ты пойми, они же его отпустят. Эти весы вины кто хочешь подкрутить может.
— А что, здесь судят несправедливо? — тут же взял я след.
— Какая справедливость, когда механизм решение выдаёт? Вот недавно два дела было, один еду украл, так ему смертная казнь, другой барона убил, так ему только два года благоустроительных работ. Справедливо?
— Нет.
— Нет, это если детали не знать, — вставил слово Грин. — Первый всего лишь еду украл, у малышей украл, что отца дожидались, и, главное, не нужна была ему еда, так украл лишь бы украсть, а малыши… Не дождались, в общем, отца потом в лесу нашли, к ним ушёл. Вот и думай, всего лишь украл…
— А второй?