Летти быстро кивнул, а Маршалл продолжил:
— Миссис Элмор рассказала вам интересную историю о том, как она ехала в своей машине по дорогам, в том числе и по проселочной. Кто-то принудил Монтроза выйти из машины, провел его несколько ярдов по дороге, а затем забил до смерти. После этого незнакомец велел миссис Элмор ехать на машине вперед, пока та не увязла в песке.
— Она мне это рассказывала? — спросил Мейсон.
— Да, именно так.
— Могу я спросить откуда у вас подобная информация?
— Спросить вы можете, — рассмеялся Маршалл, — только ответа не дождетесь. Говорила она вам об этом или нет?
— Усаживайтесь поудобнее, — предложил Мейсон. — По всему видать, что разговор окажется куда более продолжительным, чем я предполагал.
— Все в порядке, я ничего не имею против того, чтобы постоять. Наша беседа не будет продолжительной, если дело зависит только от меня. Я хочу знать, делала она такое заявление или нет?
— Я представляю миссис Элмор, она моя клиентка, — холодно сказал Мейсон.
— Я понимаю.
— Поэтому любое заявление, сделанное ею мне, является строго конфиденциальным… А раз так, то я не могу его разглашать.
— В таком случае, я пойду дальше, — сказал Маршалл. — Сегодня утром вы находились в Калексико, в вашем распоряжении был самолет. Вы велели летчику низко пролететь над некоторыми дорогами восточнее Калексико, пока не обнаружили застрявшую в песке машину. После этого пилот получил распоряжение вернуться на аэродром.
— Могу ли я узнать источник вашей информации? — поинтересовался Мейсон.
— Я вовсе не намерен отвечать на ваши вопросы, — резко сказал прокурор.
Судя по всему, самоуверенность не позволяла прокурору по достоинству оценить противника.
— Я узнал в аэропорту номер самолета, арендованного вами, и, разыскав летчика, допросил его.
— Какая бурная деятельность, — усмехнулся Мейсон.
— Я всегда стараюсь идти по следу, пока он еще не остыл, — ответил Маршалл.
— Похвально, — отозвался Мейсон. — Уверен, что вы будете грозным противником.
— Разве мы должны быть противниками?
— А вот это зависит только от вас, — сказал Мейсон. — Если вы не предъявите моей клиентке обвинения в каком-либо преступлении, я не вижу причин становиться вашим противником.
— Я не намерен обвинять ее в преступлении, если она не вызовет подозрений.
— Похвально!
Это слово подействовало на нервы окружного прокурора, он слегка повысил голос:
— Но до тех пор, пока я не получу убедительного ответа на мои вопросы, я должен буду задержать ее, хотя бы как основную свидетельницу.
— В таком случае, — заметил Мейсон. — Ей придется внести соответствующий залог, и я полагаю, что у нее достаточно средств, чтобы выполнить разумное решение Суда.
— В этом случае, возможно, я пойду еще дальше и задержу ее для дачи показаний на время следствия.
— В этом случае мне придется, в соответствии с законом, вынудить вас либо предъявить ей обвинение либо отпустить ее на свободу.
— В таком случае, мы ее обвиним, — заявил Маршалл.
— Но в этом случае, естественно, мы займем с вами противоположные позиции, — рассмеялся Мейсон.
— Хорошо, я продолжаю… У меня есть основания предполагать, что вы обнаружили застрявший в песке автомобиль и поехали к месту, где находилась машина. На ней был массачусетский номер, и она принадлежала вашей клиентке миссис Элмор… Вы осмотрели место происшествия, и у нас появились основания предполагать, что вы увезли кое-какие вещественные доказательства и улики, которые не захотели показывать властям. Возможно, вместо них вы оставили другие… Если выражаться точнее, то вместо них вы оставили предметы, которые, как вы надеялись, власти посчитают уликами.
— Разве это не было бы нарушением адвокатской этики?
— Конечно.
— Но вы, однако, считаете, что я мог это сделать?
— Я сформулирую это таким образом — у меня имеются данные, указывающие на то, что вы могли это сделать.
— Есть старая пословица, — усмехнулся Мейсон. — Не суди о других по себе, как правило, ты ошибешься.
Маршалл вспыхнул и сердито спросил:
— Так вы этого не делали?
— Конечно, нет.
— Вы хотите сказать, что не выходили из машины? И не осматривали машину вашей клиентки?
— Вы меня спросили осмотрел ли я машину, не оставил ли там какие-нибудь посторонние предметы в качестве вещественных доказательств и не изъял ли там подлинные вещественные доказательства и улики. Вот на это я и ответил — нет!
— Хорошо, тогда я уточню вопрос, — сказал Маршалл. — Выходили ли вы из машины возле того места, где машина миссис Элмор застряла в песке?
— Ответа не будет.
— Взяли ли вы что-нибудь в машине?
— Ответа не будет.
— Прекрасно, — заключил Маршалл. — Это все, что я хотел узнать — захотите ли вы мне помочь. Вы не желаете… А теперь я прошу максимум внимания. Вы отказались со мной сотрудничать, поэтому и я не считаю себя обязанным сотрудничать с вами… Очевидно, в Лос-Анджелесе Суды находятся под воздействием вашей славы, а ваша репутация гипнотизирует власти… В моем же округе вы всего лишь один из лос-анджелеских адвокатов, и остаетесь чужаком. И я без колебаний призову вас к ответственности, если это потребуется.
— Давайте, призывайте, — рассмеялся Мейсон. — Говорят, я ловко умею парировать удары, и они частенько рикошетом попадают по тому, кто первым швыряет в меня камень. И мне бы очень не хотелось утратить спортивную форму.