Соседи железно опознали Горностаеву — вертелась, говорят, тут, но какого числа, не могли вспомнить, то ли в день убийства, то ли раньше. Каширина опознал только один человек, остальные сомневались. Примерно та же ситуация была по Лишенко и Губенко. Физиономия Кувалды никому не показалась знакомой.
Теперь, как учили меня в детективах, нужно было выяснить алиби подозреваемых. Проще всего было разобраться со своими.
Горностаева — в тот день ее не было в агентстве с двенадцати до семнадцати часов.
Каширин отсутствовал весь день. Говорит, что болел, но справки не представил.
Надо было ехать проверять алиби других. А дел в агентстве было невпроворот. Вернувшийся с чтения лекций Спозаранник с удвоенной силой требовал, чтобы я обратил внимание на нужды как самого Спозаранника, так и его отдела. Спозараннику было срочно необходимо: деньги на оперрасходы (то есть на такси, подкуп источников, пьянки и гулянки) в размере одной тысячи рублей (я, правда, считал, что на тысячу и не погуляешь вдоволь, и никого Стоящего не подкупишь, а посему предлагал ограничить эти расходы ста рублями), сорок дискет, десять аудиокассет, картридж для принтера, три пачки бумаги белой мелованной, одну коробку фломастеров, двадцать пять ручек, шесть карандашей и одну резинку (старательную).
Я уже совсем было собрался послать Спозаранни-ка подальше, сославшись на трудное материальное положение агентства, связанное с политическим кризисом в Югославии и повышением цен на бензин в общемировом масштабе, и переквалифицироваться из завхозов в детективы, но тут меня осенило.
— Значит, так, Глеб. Предлагаю выгодный обмен. Я тебе обеспечу все, что ты хочешь: тысячу рублей, дискеты, кассеты и даже резинку от трусов. А ты мне сделаешь всего две вещи: напишешь проект инструкции об использовании макияжа и выделишь в мое полное распоряжение на пару дней какого-нибудь практиканта-расследователя — их к тебе обычно валом посылает Обнорский.
Обалдевший от моей доброты Спозаранник согласился.
И через десять минут передо мной стоял настоящий практикант-расследователь. Единственным подвохом от Спозаранника было то, что практикант оказался не парнем с накаченными мускулами, а девушкой Антониной. Впрочем, довольно симпатичной. Кстати, в нарушение проекта инструкции она не носила бюстгальтера.
«А есть ли на ней трусы? » — спросил я себя. Но проверку решил отложить до окончания расследования.
— Значит, так, Тоня, вы поступили в мое полное распоряжение.
Она утвердительно кивнула.
— Один мой приятель, кстати писатель, выяснил пару лет назад, что есть такой писательский девиз: ни дня без строчки. И вот это утверждение он бросился претворять в жизнь. В день стал писать по строчке. За месяц у него выходит страница. За год — двенадцать. За два — двадцать четыре. А пишет он не новеллу какую, а роман — он любитель больших форм. Но мы с вами, Тоня, так работать не будем. У нас два дня. Что хотите делайте, но узнайте, где были и что делали в день убийства Корнеевской Михаил Лишенко, Андрей Белов и Геннадий Губенко. Вот вам на них объективки: домашние адреса, места работы, телефоны. Поговорите с соседями, сослуживцами, родственниками. Только придумайте какую-нибудь легенду. Страховой агент, добровольный помощник ГИБДД, представитель жилконторы…
Я понимал, что посылаю необстрелянную и необученную Тоню на абсолютно безнадежное дело. Но пусть, в конце концов, учится.
А я отправился проверять алиби Горностаевой и Каширина.
13
Девушка Тоня справилась с работой на удивление хорошо. Выяснилось, что бандит Губенко уже две недели как пребывает в Италии и вроде бы границу с Россией не пересекал. Милиционер Лишенко в нужный нам день выезжал на некое задание, какое — неизвестно. А предприниматель Белов находился в командировке в Мурманске, что подтверждалось показаниями его мурманских партнеров.
Правда, если верить первоначальным заявлениям Соболина, в милиции убийство Корнеевской считали заказным, а заказчики могли и отсутствовать в момент убийства в городе. Но я в заказанность смерти Инги не верил. Кто ж по заказу убивает ножом! Заказные убийства — это пистолет, автомат, винтовка.
Таким образом у меня на подозрении оставались майор Лишенко и, к сожалению, Родион Каширин и Валя Горностаева.
Я выяснил, что Каширин с болезнью все наврал. Дома он несколько дней практически не появлялся. Соседка по коммуналке говорит, что он был тогда на взводе — чуть что начинал кричать. В общем, что-то в его жизни тогда произошло. И это что-то случилось не дома и не в агентстве.
С Горностаевой не лучше. Пропала ее любимая вельветовая куртка. Дома она сказала, что выбросила куртку, потому что та порвалась. Но я в это поверить не мог. Валя была девушкой небогатой и очень экономной. Выкидывать еще хорошую вещь было абсолютно не в ее характере. Она могла это сделать только в том случае, если куртка была забрызгана кровью.
Я представил себе, как Горностаева приходит к Инге, устраивает ей сцену. Инга отвечает что-то циничное. Горностаева хватает нож — и все: убийство в состоянии аффекта.
С этим надо было идти к Обнорскому. Но я не собирался ему ничего рассказывать. По крайней мере о Горностаевой.
14
Горностаева пришла ко мне сама. Она была вне себя:
— Ты зачем приходил ко мне домой? Кто позволил тебе допрашивать моих родных?
— А зачем ты была в доме у Корнеевской в день убийства? — спросил я.
— Меня там не было!
— Тебя видели.
— Ты врешь!
— А где твоя вельветовая куртка? — спросил я и попытался проследить за ее реакцией.
Реакция как реакция: неистовая Горностаева готова была меня убить, как Ингу Корнеевскую.
— Не твое дело! — Горностаева выскочила из кабинета, опять шваркнув дверью. Но в этот раз от стены ничего не отвалилось. Видимо, все, что могло осыпаться, уже осыпалось.
15
Каширин, правда, тоже вел себя очень подозрительно. Раньше он заходил ко мне поболтать как минимум раз в день. Теперь только дежурные «привет» и «пока». Он должен был знать, что я приходил к нему домой и говорил с его соседкой, но никаких вопросов мне почему-то не задал.
Правда, мотива для убийства у Каширина не было. По крайней мере я такого не находил. Ревность — к кому? Ко всем мужчинам Корнеевской? Родион не похож на человека, убивающего из ревности. Грабеж — это вообще бред. Конечно, никто не знает, что было и что пропало из квартиры Корнеевской, поскольку, как я понял, этим вопросом милиция просто не занималась, но представить Каширина, убивающего женщину ради денег, я пока не мог.