Ришель и Санни отправились наверх вслед за Томом. Они помнили, что комнаты наверху не убирали. Поэтому они решили их хорошенько осмотреть. За дверями, под мебелью, весь этот лабиринт спален, ванных комнат и маленьких гостиных.
Я предпочел искать в месте, более вероятном, на мой взгляд, — в бассейне с фонтаном. Маленький пластиковый пакет с камешками мог много лет пролежать среди водорослей и камней незамеченным. А потом ведь мистер Терзис и мужчина в маске свалились с лестницы прямо туда.
Вдруг я услышал вопль Тома:
— Нашел! Я нашел изумруды!
— Том! — вскрикнула Лиз, выскакивая из оранжереи. — Где они были?
Я посмотрел вверх на стоявшего на площадке Тома. Он поднял сжатый кулак. На его лице играла пренебрежительная улыбка.
— В большой ванной комнате, — ответил он. — Ришель после себя тоже оставила беспорядок. Ник, тебе нужно поговорить с ней на эту тему.
— Я не оставляла беспорядка, — возмутилась Ришель, появившаяся за его спиной, и нахмурила брови. — Я была очень аккуратна.
— Изумруды! — крикнул я. — Том! Покажи!
Он усмехнулся и бросил что-то вниз. Что-то, сверкнувшее зеленым на лету.
Я поймал. Но, даже еще не разжав кулак и не видя, я уже знал, что поймал таблетки от боли в горле.
— Здорово, Том, — сказал я. — Здорово.
Я сунул пакет в карман и вернулся к бассейну. Не хотел, чтобы он видел, насколько сильно я разочарован. Он действительно заставил меня на минуту поверить.
Я обшарил каждый миллиметр этого бассейна. Кроме раздавленной банки, которую я уже видел раньше, там ничего не было — только камни и водоросли. Выловив банку, я увидел, что Элмо поднимается наверх, чтобы присоединиться к остальным. Ничего не сказав мне, он только пожал плечами. Он, очевидно, потерпел неудачу в птичьей клетке.
Я стоял, выгибая затекшую спину. Лиз вышла из оранжереи. Покачала головой и скорбно произнесла:
— Ничего.
Я и не думал, что она там что-нибудь найдет. Тем не менее она все-таки хотела попытаться. В оранжерее полно мест, где пять маленьких камешков в тонком пластиковом пакете могли лежать незамеченными. Согласен.
— А где остальные? — спросила она.
— Все где-то наверху, — сказал я.
Она подняла глаза.
— Очень тихо, — заметила она.
— Эй, там, наверху! — . крикнул я. — Где вы?
Ответа не последовало. Опять время игр, подумал я.
— Пойду найду их, — проговорила Лиз. — Помогу искать. Думаю, более вероятно, что вор обронил камешки там.
Я вытряс воду из раздавленной банки.
— Знаешь, Лиз, это глупо, — проворчал я. — Если бы изумруды были здесь, мы бы их уже нашли. Вероятно, Ришель ошиблась, что в спортивном костюме того парня нет карманов.
— Не думаю, что она ошиблась, — возразила Лиз. — Уж в чем Ришель разбирается, так это в одежде.
Я не мог не согласиться с этим, но без особой надежды наблюдал, как Лиз ползет вверх по ступенькам. Она свернула в один из коридоров, позвала ребят и исчезла из моего поля зрения.
Я подождал минуту, потом окликнул ее. Но она не ответила. Я позвал снова. Тихо. Я не мог поверить. Даже Лиз решила подурачить меня.
Я прошел через арку в столовую, а оттуда в кухню — выбросить банку. С каждым шагом я все больше мрачнел и раздражался.
Просто уйду и оставлю их, со злостью думал я. Конечно, я понимал, что это ребячество, и в любом случае я не мог уйти. Ключ был у Лиз. Я не мог выйти.
Стояла давящая тишина. Я вертел в руках банку. Расправил ее. Посмотрел.
Эта была банка из-под пива.
Но Том не пил пива.
Я подошел к холодильнику и открыл его. Там было несколько таких же банок, как та, что я держал в руках.
Когда мы пришли, в бассейне банка не плавала.
Но Том не пил пива. Никто из нас не пил пива.
Я отвернулся от холодильника. Кухня вокруг меня сверкала. Я стоял на этом же месте почти неделю назад, когда пришел сюда за льдом для мистера Терзиса. Тогда мраморный пол был залит водой. Скользко. И была кровь.
Неожиданно я содрогнулся. Отправился снова в гостиную. Вряд ли мои шаги по мраморному полу были слышны. Рыбы плавали в своем бассейне. Оранжевые, черные, белые, красные, ярко-голубые. Чистая журчащая вода, чистые зеленые водоросли, чистое выложенное галькой дно. Они были заперты в чистом, роскошном, беззвучном мире. Как и я.
Заперт. Я попытался избавиться от этого чувства. Ладони у меня стали мокрыми. Я добрался до гостиной и заставил себя подойти к подножию лестницы.
— Эй! — крикнул я как можно громче. — Эй! Кончайте дурачиться!