На допрос к мистеру Шардену после Изабеллы позвали Джейн, остальные же воспитанницы отправились на двухчасовой урок танцев и пока мы отплясывали польки и мазурки, торжественно исполняли вальсы и полонезы, время пролетело как один миг. Ближе к началу второго часа занятий вернулась Джейн, а Катрин отправили к детективу, я же, кружась в вальсе с вернувшейся подругой, принялась шепотом выспрашивать, о чем с ней говорил мистер Шарден.
– Ах, Флер, он вытряс из меня всю душу! – пожаловалась Джейн. – Мне кажется, он подозревает, что это именно я проделала все эти мерзости с Виолеттой, Мари и Луизой!
– Он всех подозревает, Дженни, – пожала плечами я. – Такая у него работа.
«А больше всех остальных воспитанниц подозревает меня и не без оснований», – закончила я уже про себя и вздохнула.
Следующей на ковер к детективу вызвали именно меня.
Постучавшись и дождавшись небрежно брошенного разрешения войти, я предстала пред светлыми очами мистера Шардена, восседавшего за огромным письменным столом. Перед столом стоял стул с высокой спинкой и жестким, лишенным обивки, сиденьем.
– Присаживайтесь, мисс Лирьен, – детектив указал на этот самый стул.
Я села, незаметно подоткнув юбку под пятую точку (чтобы мягче сиделось) и чинно сложив руки на коленях.
– Рассказывайте, что там у вас с цветочной магией.
– Я думала, мне нужно будет поведать о моих взаимоотношениях с потерпевшими, о том, где я была во время совершения преступлений, и кто это может подтвердить. Ну и все такое, – с удивлением посмотрев на мистера Шардена, пробормотала я.
Он раздраженно побарабанил по столу пальцами.
– Все преступления, мисс Лирьен, были совершены ночью, когда вам полагалось спать и подтвердить это должно быть некому, так что это тупиковый путь. А вот ваша цветочная магия представляется мне довольно интересной. Вы забрали цветок из комнаты мисс Лепорд, сказав, что он поможет в расследовании. Каким образом это возможно?
– О, – я помолчала немного, приводя мысли в порядок. – Видите ли, мистер Шарден, этот цветок принес преступник, можно сказать, что он принадлежал преступнику, а значит, если зачаровать цветок особым образом, он может вывести нас на след преступника или даже к нему самому. Я сейчас только учусь цветочной магии, так что довольно смутно представляю, как это делается, но некоторые догадки у меня есть. А вообще, мне нужен учебник по цветочной магии с более узкой специализацией. Что-нибудь поисково-криминальное, не знаю… В том, что у меня есть, изложены базовые сведения и понятия, без знания которых невозможно учиться дальше. И, кстати, благодаря ему мне удалось установить, что цветы, принесенные преступником, взяты из «Теплиц Мажинталя», это недалеко отсюда, примерно…
– Я знаю, где находятся «Теплицы Мажинталя», – прервал меня детектив и с удивлением посмотрел на меня. – И я уже выяснил, что цветы из комнат жертв заказывались именно там. Но как об этом узнали вы?!
– Цветочная магия, сэр, – скромно потупилась я, улыбаясь.
– Поразительно! Ну а имя заказчика вам цветочная магия случаем не поведала?
– Увы.
– Чертовски жаль, мне тоже не удалось его выяснить. Но вы меня впечатлили, должен признаться!
– Представьте тогда, мистер Шарден, как я вас впечатлю, если у меня будет узкоспециализированный учебник!
– Хм, да, пожалуй… И где же можно достать это сокровище?
– В Мортоновской библиотеке Кайденшира, я полагаю, – пожала плечами я. – Я как раз собиралась съездить в город на выходных.
– Чудно, мисс Лирьен, поедем в Кайденшир вместе, – вкрадчиво проговорил детектив. – Мне как раз нужно посетить там одно заведение.
Глава 8
– А как вы объясните директрисе нашу совместную поездку в Кайденшир? – с любопытством спросила я, устраиваясь поудобнее и расправляя складки зеленого платья. Сегодня была суббота и я с удовольствием сменила опостылевшую учебную форму на обычный летний наряд.
– Трогай! – мистер Шарден, высунувшись в окно, отдал распоряжение кучеру, ворота пансиона распахнулись перед нами и экипаж покатил прочь от мрачного здания, в котором с недавних пор поселилось зловещее привидение.
– Очень просто, мисс Лирьен, – детектив наконец обратил внимание на меня. – Мне нужен человек, живущий в пансионе, знающий его устройство, порядки и особенности изнутри. Человек, для которого пансион – сама жизнь. Человек, который может ответить на любой вопрос касательно пансиона и будет всегда под рукой на случай, если какие-то сведения мне понадобятся срочно, здесь и сейчас.