Детектив моей гениальностью, однако, не проникся. А все потому, что попросту не узнал в комнатном цветке водяной лотос, как, впрочем, и остальные до него. Воспитанницам, спрашивающим, что за необычный цветок стоит у меня на подоконнике, я отвечала, что и сама не знаю – купила по случаю в городе.
– Что ж, любопытно будет взглянуть, – протянул мистер Шарден, поудобнее усаживаясь в кресле и вытягивая длинные ноги. – Приступайте, мисс Лирьен!
– А?! Приступать? Прямо сейчас?!
– Почему нет?
– Н-но… я думала, сейчас вы будете допрашивать меня.
– Допрашивать вас? А зачем, позвольте спросить?
– Как же?! Чтобы я рассказала вам все, что я видела! О том человеке в плаще!
– Как, мисс Лирьен! А вы разве что-то от меня утаили?!
– Нет, но…
– Вспомнили какие-то детали, подробности?
– Нет…
– Или, может, хотите признаться, что никакого человека в плаще и вовсе не было, а у вас просто разыгралось воображение?
– Ну знаете ли, мистер Шарден! – воскликнула я, оторвавшись от своей ненаглядной нимфеи и с возмущением уставившись на смеющегося детектива.
Смеющегося?!
– В-вы что, потешаетесь надо мной, что ли? – буркнула я, поняв, что все это время детектив говорил несерьезно и решая обижаться на него или все же не стоит.
– Мисс Лирьен, откровенно говоря, не думаю, что вам есть что сообщить мне по поводу неизвестного в плаще, помимо того, что вы уже сказали. Так что давайте не будем тратить время попусту и приступим к вашему оправданию.
Я вскинула глаза на мистера Шардена.
– Кажется, с сообразительностью у меня сегодня большие проблемы, – пробормотала я.
Детектив выпрямился, закинул ногу на ногу и принялся объяснять мне, бестолковой, что он имел ввиду.
– Откровенно говоря, мисс Лирьен, сомневаюсь, что преступница – вы. У вас нет алиби, как его нет и у остальных воспитанниц. Но нет и достаточно весомого мотива для совершения этих преступлений. А мотив – краеугольный камень любого преступления. «Ищи, кому выгодно». Конечно, это верно лишь в том случае, если преступник не безумный маньяк. Но на маньячку вы тоже не больно-то похожи. Так что я почти полностью уверен в вашей непричастности. Но только почти, а для помощницы детектива этого недостаточно, согласитесь. Вот если вы действительно сможете зачаровать цветок на нахождение своего хозяина, я буду в вас уверен. Уверен в том, что вы та, за кого себя выдаете, а именно, цветочница, обладающая магией. Уверен в том, что вы готовы сотрудничать со следствием и помогать мне по мере возможностей. Уверен в том, что не вы совершили эти преступления. Что скажете, мисс Лирьен, будем колдовать над цветами?
– А то, что я с помощью цветочной магии определила, где были заказаны цветы, уже не считается? – невинно поинтересовалась я.
– Доверяю только своим глазам, – вернул мне улыбку мистер Шарден. – А как вы это определяли, я не видел. Так что, мисс, будете очищаться от подозрений?
«Черта с два ты перестанешь меня подозревать, сыщик», – подумалось мне, и я ответила:
– Убедили, детектив. Давайте очищаться.
***
На следующий день я сцеживала зевоту в кулак и со смешанными чувствами вспоминала прошедшую ночь. Начать с того, что лечь мне удалось только под утро.
Сначала я, поеживаясь от пристального внимания мистера Шардена, внимательно наблюдавшего за моей работой, старательно зачаровывала собственные цветы, следуя пошаговому уроку из новой книги.
Первый блин вышел комом и все пошло прахом уже на этапе привязки поисковой нити к детективу! Да-да, все оказалось гораздо сложнее, чем я думала! Нужно было не только активировать цветы на поиск своего хозяина, но и привязать к тому, кто, собственно, и будет заниматься этим самым поиском.
Впрочем, никто и не обещал, что будет легко и я, закусив губу, начала все сначала. Учла свою ошибку и на провалившемся этапе велела мистеру Шардену не просто держать цветочный горшок, но и прикасаться к самому цветку, а еще заставила свою магию течь не сплошным потоком, а прерывисто и как бы веером. Дело пошло на лад и на завершающей стадии цветы полыхнули розовато-белым сиянием, да так неожиданно и ярко, что мистер Шарден чуть не выронил горшок, а я – чуть не нырнула под стол от страха. К счастью, все обошлось.