И вдруг волшебство закончилось. Он убрал руки, отвел взгляд и будничным тоном заметил:
– Мне кажется, не слишком удобно беседовать в коридоре.
– Может, пойдемте ко мне? – пролепетала я, с трудом сообразив уже после, что это предложение можно толковать двояко после того, что сейчас было. И да, что это сейчас было?!
– Идемте, там нам точно никто не помешает, – невозмутимо согласился детектив, а я снова вспыхнула от мнимой двусмысленности этой фразы.
С пылающим лицом я двинулась по коридору к лестнице, ведущей на второй этаж. Мистер Шарден за мной. Дело дошло до того, что мне даже неловко было подниматься по лестнице впереди мужчины – мне все казалось, что он смотрит куда-то не туда, хотя и понимала, что это все мои домыслы. Я с облегчением перевела дух только тогда, когда мы оказались перед дверью в мою комнату.
Через минуту мы уже удобно расположились в ней, я – в кресле, детектив – на стуле.
– Я понимаю, как вам неприятно говорить об этом, мисс Лирьен, – и куда только подевалась недавняя «Флер»! – но я вынужден попросить вас рассказать о нападении барона.
– Д-да, конечно, мистер Шарден, – и я, попытавшись абстрагироваться и представляя, что это все случилось с кем-то другим, а не со мной, запинаясь и поминутно останавливаясь, рассказала детективу о происшествии в саду.
– Что ж, мне все понятно, не буду мучать вас вопросами, – мрачно протянул мистер Шарден под конец. – Надеюсь, вас немного порадует тот факт, что барон арестован и на него будет заведено дело в отношении этого нападения, а также проведется тщательное расследование обстоятельств его семейной жизни.
– Очень даже порадует! – ответила я и подивилась, как, оказывается, глухо и надтреснуто может звучать мой голос. – Надеюсь, он ответит за все. Несчастная его супруга, жить с таким…таким…! Миссис Дюшон поступила очень благородно, предупредив нас насчет барона. Ее доброта…
– Ну-у, – протянул мистер Шарден, глядя на меня, склонив голову, – на самом деле, не думаю, что дело тут в благородстве и доброте, вовсе нет. Просто барон, как выяснилось, потребовал у директрисы, чтобы она предоставила ему вторую жену бесплатно, в качестве… э-э… возмещения морального ущерба, нанесенного ему первой супругой, которая была воспитанницей Эшвудского пансиона. Думаю, директриса не хотела идти против просьбы, я бы даже сказал, требования барона. Но и отдавать воспитанницу просто так, задаром тоже не хотела. Потому-то она и рассказала вам, что из себя представляет потенциальный супруг. Убила сразу двух зайцев: проявила к вам доброту и заботу и оставила скупого барона ни с чем, лишив его бесплатной жены.
– М-м-м…о-о, – невразумительно промычала я, не зная, что и сказать на все это. Разве только что все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд, а то и вовсе не так, как кажется…
Мистер Шарден тепло улыбнулся мне, и я улыбнулась в ответ, греясь в лучах его улыбки.
– Ну а что насчет преступлений, совершенных в нашем пансионе? Не мог барон…?
– Нет, это исключено, – решительно отверг мое предположение детектив. – У него есть железные алиби на два случая из трех, я лично проверил.
– Жаль, – процедила я сквозь зубы. – Он идеально подходит на роль маньяка-извращенца, орудующего в женских спальнях.
Мистер Шарден с сомнением покачал головой, но спорить не стал, а вместо этого неожиданно сказал:
– Мисс Лирьен, у меня к вам предложение: давайте называть друг друга по имени? В конце концов, мы уже неплохо знаем друг друга, являемся напарниками в раскрытии этих преступлений, а все эти мистеры и мисс навевают на меня тоску и скуку. Что скажете, Флер?
Я опешила, но после короткой паузы с радостью согласилась.
– Я не против, ми… Максимилиан, – и имя его, произнесенное мною вслух, скользнуло по языку мятным леденцом – освежающе и приятно. Видимо, не только так, потому что я еще и покраснела, и чтобы скрыть смущение нарочито бодрым голосом произнесла:
– Итак, нам доподлинно известно, что преступник не барон. Но кто же тогда? Что у нас есть на данный момент?
– Нам известно, что ключи от комнат воспитанниц есть у директрисы и экономки. Но ваша экономка, миссис Кашпиль потеряла свой комплект ключей и так и не смогла вспомнить, где и когда это произошло, так что теоретически ими мог завладеть кто угодно, но воспользоваться – только тот, кто знал, от каких они помещений.
– Так же нам известно, – живо подхватила я, – что цветы, среди которых лежали усыпленные воспитанницы, были заказаны в «Теплицах Мажинталя».
– Но кто делал на них заказ, выяснить так и не удалось.