Я снова зевнула – после бессонной ночи спать хотелось немилосердно. Эдак я тут усну прямо за столом, не дождавшись Максимилиана… Опустив голову на сложенные руки, я закрыла глаза.
Нет, конечно, спать я не собираюсь, просто отдохну совсем чуть-чуть…
Чуть-чуть…
Пять минуточек…
– Флер! – чья-то рука мягко коснулась моих волос, погладила по голове.
– М-м…
– Спать будете позже.
– А-а?
– Да-да.
– Ох! – я рывком подняла голову со сложенных рук.
– Кажется, я задремала…
– Задремали? Берите выше – вы дрыхли как сурок!
– Ну уж прямо как сурок, – сконфуженно пробормотала я. – Что удалось узнать?
– Потом, все потом! – нетерпеливо откликнулся Максимилиан. – Ваш цветок готов поработать?
– Да.
– Прекрасно! Тогда давайте его сюда и можете продолжать заниматься тем же, от чего я вас так некстати отвлек.
Остатки сна мигом покинули мой организм, и я возмущенно воскликнула:
– Спать?! Ну уж нет! Я заколдовала этот цветок, и я пойду с вами! И не тратьте время на пререкания – все равно будет так, как я сказала!
– Да-а, не завидую я тому, кто рискнет связать с вами судьбу, – язвительно заметил Максимилиан, но спорить не стал. – Ну ведите.
И я повела.
Какое же это было изумительное, ни с чем непередаваемое чувство – ощущать, как действует цветочная магия! Гладиолус в моих руках ожил, передавая направление движения и мыслеобразы и это было потрясающе, невероятно! Я летела, словно на крыльях, не думая об опасности, не думая ни о чем, кроме пульсирующего в руке цветка, и только рука Максимилиана сдерживала мой стремительный бег.
– Да не торопитесь вы так, Флер! Не на зайца охотимся!
Но я не могла не торопиться – ноги сами несли меня куда-то. Тряским аллюром промчались мы по подъездной аллее с пикой-гладиолусом наперевес, задержались у ворот, пока Максимилиан доказывал заспанному Тому, что нас необходимо выпустить прямо сейчас, немедленно, а не дожидаться восьми часов утра.
Это препятствие мы успешно преодолели и отправились дальше, уже шагом. Мне вдруг стало жутко. Куда приведет нас зачарованный цветок, кого мы увидим в конце пути, проложенного цветочной магией?
А путь наш шел по проезжей дороге, ведущей в город. Неужели преступник живет в Кайденшире? И что, нам придется до самого Кайденшира на своих двоих топать?!
Похоже, детектива терзали те же сомнения, что и меня, потому что он произнес с сожалением:
– Надо было отправляться верхом.
– Мы просто не думали, что это будет так далеко…
– А должны были думать!
Тут меня потянуло налево, и мы свернули на другую дорогу, более узкую и менее накатанную.
– О, похоже, Кайденшир отменяется! – воскликнула я и бодро потопала в новом направлении, щедро подметая юбкой дорожную пыль.
– А куда ведет эта дорога?
– На кладбище… – упавшим голосом ответила я – так обрадовалась, что не придется тащиться в Кайденшир, что даже не подумала о том, куда мы движемся теперь.
– Неожиданно! – хмыкнул Максимилиан и крепче сжал мою руку. – Да вы не волнуйтесь так, Флер – это всего лишь кладбище. Далеко до него?
– Вон за тем поворотом, – дрогнувшей рукой я указала направление. – Мы уже совсем рядом, просто за холмом не видно.
– А еще что тут есть поблизости? Может, ферма какая-нибудь? Подсобное хозяйство? Чье-нибудь имение?
Я покачала головой.
– Только кладбище, насколько мне известно.
– А вон, смотрите, какая-то тропинка. Может, нам туда?
Увы, гладиолус упрямо тащил меня за поворот.
– Не туда, – вздохнула я и перед нами предстало старое кладбище, полускрытое дышащей на ладан оградой.
– Оно недействующее?
– Да, на нем уже давно никого не хоронят.
– Недействующее кладбище без сторожа, без людей, приходящих навестить усопших, в уединенном месте.
– Почему же без людей? Люди сюда приходят – ведь здесь похоронены их близкие.
– Хм… Ну все равно, их наверняка бывает мало, так что для нашего преступника здесь просто раздолье.
– Но что ему делать здесь?
– Скрываться? – предположил детектив. – Прятать фотооборудование и другие пожитки?
– В могилке, что ли? – скептически закатила глаза я.
Следуя за настойчиво зовущим гладиолусом, мы прошли через ворота с одной оторванной створкой.
– Зачем же в могилке? Вот вполне пригодное для этого помещение, – Максимилиан указал на склеп, построенный из какого-то серого, крошащегося от времени, камня.