- Вдруг с Акманом что-то случилось, и он не может ответить? Быть может, он сломал себе ногу...
Последнюю фразу она произнесла с оттенком мечтательности.
- Что тогда, Ли? - с неподдельным интересом спросил Тино. - Ты пнешь его по больной ноге?
Лиана фыркнула.
- Ну что ты, Тино. Я просто сломаю ему вторую. Для симметрии.
Поняв, что сопротивление бесполезно, Мартин вытер руки о салфетку и направился в сторону поселка. Лиана шла за ним с видом Немезиды. Весь путь до дома коменданта, за запасным ключом, и оттуда к коттеджу номер один прошел в молчании.
Подойдя к жилищу Акмана, погруженному во тьму, Макрири позвонил. Выждал секунд пятнадцать и позвонил снова. После еще одной паузы громко позвал:
- Мистер Акман!
И снова изнутри не раздалось ни звука.
- Открывай, - приказала Лиана.
Поднеся карточку ключа к окошку, Мартин дождался разрешающего щелчка, распахнул дверь и посторонился, пропуская вперед женщину.
Лиана зажгла свет в прихожей, прошла в гостиную, коснулась выключателя и там. Краем сознания она успела отметить странную духоту - в коттедже было, возможно, даже жарче, чем снаружи.
Несмотря на все слова Акмана о мужских чертах характера, завизжала Лиана вполне по-женски. Хозяин коттеджа лежал на полу лицом вниз в небольшой лужице крови. Из спины, рядом с левой лопаткой, торчал нож. Рукоятки и нескольких сантиметров выступающего лезвия было вполне достаточно для специалиста, чтобы узнать в орудии убийства русский морской кортик.
-5-
Я никогда не встречал людей, приходящих в восторг от вызовов «на ковер» к начальству. Я не утверждаю, что их не существует в природе, возможно, по Вселенной разбросано некоторое количество уникальных индивидуумов, денно и нощно молящих небеса о том сладостном миге, когда босс осчастливит их своим вниманием.
Быть может, они жаждут новых свершений, на которые их вдохновит вышестоящий на иерархической лестнице, или попросту принадлежат к некой неизвестной мне секте... Не знаю, повторюсь, мне подобные особи не встречались.
Нормальный, адекватный человек отлично понимает, что начальник может вызвать только по одной из трех причин. Первое - устроить разнос, второе - поручить тебе работу, на которую ты вовсе не рассчитывал, и третье - совместить первый и второй вариант.
Исключения настолько редки, что рассчитывать на них может только неисправимый оптимист.
Если я и относил себя к оптимистам, то к весьма и весьма умеренным. Поэтому, двигаясь - без постыдной суетливости, но все же не рискуя медлить - к кабинету капитана Дюбуа, я не ожидал внеочередного повышения в звании, невесть откуда свалившейся денежной премии или вручения мне путевки на какой-нибудь модный курорт.
И когда капитан, не отрывая взгляда от какой-то загадочной точки примерно в метре левее моего лица, сказал: «Ты летишь на Доршею, Лозовский», я сумел ответить только: «А-а... почему?». Чтобы у вас не сложилось обо мне превратного мнения, спешу уверить, что обычно я выражаюсь значительно более красноречиво, но в этот раз мне помешало удивление. Если не сказать сильнее. Доршея - это не просто курорт. Это обалдеть, что за курорт.
К тому же, я всегда робел в присутствии Дюбуа. Да, иногда маленькие слабости присущи даже самым выдающимся людям... Во внешности капитана не было ничего угрожающего или, скажем, отталкивающего. И рост, и телосложение самые заурядные, лицо тоже вполне не примечательное, с тонкими чертами, чуточку длинноватым носом и узким ртом. Но он не улыбался. Никогда. Это раздражало. А гораздо сильнее раздражала его манера не смотреть на собеседника. Не смотреть, не смотреть, а потом вдруг, в какой-то одному ему ведомый критический момент разговора, впериться своими бледно-серыми буркалами, да так, что взгляд проникал сразу примерно до мозжечка... Бр-рр! Кроме всего прочего, Дюбуа был моим начальником, капитаном Отдела тяжких преступлений Интерпола. Так что я имел право на капельку робости.
Капитан продолжал смотреть мимо меня.
- Потому что это мой приказ. Достаточное обоснование?
Я взял себя в руки и унял противную дрожь в коленях. Почти унял.
- Прошу простить, я неточно сформулировал свой вопрос. Какова цель моей поездки на Доршею?
Мне понравилась моя реплика. Вот еще только голос бы чуть потверже...
Последовала пауза. Совсем не длинная, в общем-то, ровным счетом такая, чтобы у меня успела вспотеть шея.
- Как ты считаешь, Лозовский, без твоего вопроса я не догадался бы дать необходимые пояснения? - и ни сарказма в голосе, ни каких-либо иных эмоций.
Ах да, я ведь еще не упомянул отвратительную манеру капитана вести разговор. Впрочем, полагаю, теперь это упоминание излишне... На этот раз я счел за лучшее промолчать. Лучше вытерпеть еще одну многозначительную паузу, чем подставиться под новый выпад.